…В тринадцатом колене родословной Голенищевых-Кутузовых, считая первым коленом Гаврилу Олексича, значится псковский помещик Матвей Иванович Голенищев-Кутузов, женившийся на девице из фамилии Бедринских. Это – дед и бабка нашего героя по мужской линии. У них было четверо сыновей – Андрей, Логин, Илларион (Ларион) и Иван.
Ларион Матвеевич Голенищев-Кутузов
Об отце Михаила Ларионыча знаем мы, к сожалению, не очень много. Нам неизвестна даже точная дата его рождения.
Илларион (Ларион) Матвеевич Голенищев-Кутузов родился в 1718 или 1719 году и четырнадцати лет, 8 октября 1733 года, поступил в Инженерную школу, в которую через четверть века пошел и его сын Михаил.
Ларион Матвеевич окончил школу в срок и выпущен был в феврале 1738 года в звании кондуктора первого класса. Он недурно рисовал и хорошо чертил, и поэтому после окончания школы был направлен для производства топографической и картографической съемки в окрестности Петербурга. Потом такую же съемку производил Ларион Матвеевич в Кронштадте, Выборге, Кексгольме и на русско-шведской границе. Затем уже в ранге подпоручика он был назначен адъютантом к генерал-аншефу Иоганну Людвигу Люберасу – командиру крепости Кронштадт и начальнику тамошнего гарнизона. Одиннадцать лет после этого Ларион Матвеевич прослужил под началом Любераса, следуя за ним повсюду, куда заносили барона превратности военной и государственной службы.
Люберас, шотландец по происхождению, родился в Прибалтике, и когда Петр I отвоевал ее у шведов, поступил на русскую службу. Он быстро выучился хорошо говорить и писать по-русски и был определен в обучение к известному горному инженеру и рудознатцу Виллиму Геннину. В 1719 году Люберас стал вице-президентом Бергколлегии, ведавшей всеми «рудокопными делами», а затем выполнял самые разные поручения правительства: руководил строительством крепостей и портов, производил картографическую съемку Финского залива, командовал Сухопутным шляхетским корпусом, воевал в Польше, выезжал с дипломатическими поручениями и наконец занялся строительством канала Петра Великого и укреплением Кронштадта.
Уже после того, как Ларион Матвеевич стал служить при Люберасе, его начальник был назначен еще и командиром инженерного корпуса, а в декабре 1742 года направлен на конгресс в Або (Турку), где решался вопрос о прекращении войны между Швецией и Россией, начавшейся в 1741 году.
Переговоры оказались нелегкими, и через полгода завершились подписанием выгодного для России трактата, упрочившего ее положение на северо-западных границах. За это Люберас был награжден орденом Святого Владимира, а Ларион Матвеевич получил большую серебряную медаль.
В начале 1744 года и Люберас, и Ларион Матвеевич были направлены в Стокгольм. На сей раз барону надлежало занять пост российского министра-резидента при шведском королевском дворе, то есть стать чрезвычайным и полномочным послом.
Новоявленный посол и его адъютант отправились в Стокгольм не на корабле, а кружным «сухим» путем через Кенигсберг, Берлин, Гамбург и Копенгаген. Путешествие заняло чуть ли не год, и за это время Ларион Матвеевич многое узнал и повидал.
В Стокгольме Люберас и Голенищев-Кутузов пробыли около полутора лет и в середине 1746 года возвратились в Россию, приступив к своим прежним делам – строительству канала Петра Великого и усовершенствованию Кронштадта.
В Кронштадте была и казенная квартира Лариона Матвеевича, где жил он со своей женой Анной Илларионовной. Там 5 сентября 1747 года у них родился их первенец, которого назвали Михаилом. Судьба сделала его победителем Наполеона и спасителем Отечества, о чем подробно будет рассказано в этой и в следующей книге цикла «Неофициальная история России».
25 мая 1752 года по завершении работ на канале Ларион Матвеевич был произведен в инженер-капитаны и определен «к управлению конторой кронштадтских строений». В 1758 году он стал инженер-майором и почти сразу же получил следующий чин – инженер-подполковника.
В этом звании Ларион Матвеевич был направлен в Ригу и прослужил там до апреля 1759 года, когда получил чин инженер-полковника. Одновременно ему было предписано отправиться в Петербург для прохождения дальнейшей службы в Главной канцелярии артиллерии и фортификации.
Первые шаги будущего фельдмаршала
Перед отъездом из Риги отец учинил сыну строгий официальный экзамен, оформленный должным образом. Инженер-капитан Шалыгин возглавил комиссию, которая, проверив познания Михаила Голенищева-Кутузова, выдала ему документ, что он, сдав экзамен по артиллерии и инженерному делу, «в арифметике и геометрии довольное знание имеет, в фортификации же – названия главнейших углов, линий и строений изрядно знает».
17 апреля 1759 года Ларион Матвеевич подал на имя генерал-фельдцейхмейстера (командующего артиллерией русской армии) графа Петра Ивановича Шувалова рапорт, в котором писал: «Имею я сына Михаила… а как оный сын мой ревностное желание и охоту имеет служить в артиллерийском корпусе, того ради ваше высокографское сиятельство всепокорнейше прошу, дабы повелено было означенного сына моего по желанию определить в артиллерийский корпус… А сверх грамоты обучался сын мой немецкому языку с основанием, по-французски, хотя несовершенно, говорит и переводит, и в латинском грамматику оканчивает и переводить зачал, тако ж к арифметике, геометрии, и фортификации один манер прочертил, несколько рисовать, тако же истории, географии…»
Вскоре последовал и приказ о его зачислении.
Все три года, когда Михаил Кутузов учился на офицера, он жил дома, а в школе был только на занятиях и в летних лагерях во время сборов. Их дружба с отцом стала еще более тесной, о чем вы узнаете чуть позже из этой же книги.
На волосок от смерти
Вы помните, наверное, историю, приключившуюся с подполковником Кутузовым, когда служил он в армии фельдмаршала Румянцева?
После этой истории был он переведен в Крым, в армию князя Василия Михайловича Долгорукова. Там, в Крыму, получил Кутузов почти смертельное ранение в голову, однако все же остался жив. Говорили, что чудом. Это ранение получил он летом 1774 года.
…22 июля турецкая эскадра, которой командовал сераскир Гаджи-Али-бей, высадила десант на южном берегу Крыма, возле Алушты.
Русские войска в это время были разбросаны по всему Крыму. Ближайшим к армии крупным отрядом командовал генерал-поручик В. П. Мусин-Пушкин. Однако его сил было недостаточно, чтобы сбросить десант в море. Мусин-Пушкин по дороге к Алуште присоединил к себе еще пять батальонов пехоты и двинулся в глубь Крымских гор.
Сохранился рапорт Екатерине об этом деле: «Лежащая к морю страшною ущелиною дорога окружена горами и лесом, а в иных местах такими пропастьми, что с трудом два только человека в ряд пройти… могут».
Отряд в две тысячи восемьсот пятьдесят человек (орудия пришлось нести на плечах) быстрым маршем прошел к морю. Оказалось, что турки оставили Алушту и, отступив на четыре версты, заняли выгодную, хорошо укрепленную позицию возле деревни Шума. После двухчасового боя гренадеры ворвались в деревню и выбили штыками турецкий гарнизон. (После боя Мусин-Пушкин узнал, что турок в десанте было около восьми тысяч.)