Чтобы убить время, мы прошли за железнодорожные пути, в сторону реки. Места тут были живописные, чем-то похожие на юг России, на Кубань.
— Хорошее место! — улыбнулся я. — Какая-то энергетика тут правильная.
Златан ухмыльнулся и посмотрел под ноги.
— Кровавое место, — вздохнув, сказал он. — В наших краях таких много — но тут особенно. Очень много войны и сражений.
— С нацистами? — спросил я.
— Да не только! С турками в основном. В девятнадцатом веке город много раз переходил из рук в руки. Бывали моменты, когда турки полностью сербский гарнизон вырезали. Бывало и наоборот… — он вздохнул, потом добавил: — реки крови. У нас это в школе проходят… проходили.
— Ясно, — кивнул я.
Ближе к полудню стало довольно жарко. Мы зашли в небольшой продуктовый магазинчик и купили минералки, оказавшейся на удивление приличной. Чувство, что я где-то на Кубани только укрепилось.
В назначенное время мы вернулись к сарайчику — автосервису. В это раз хозяин был на месте, что-то мастерил на одном из старых станков. Увидев нас, он выключил аппарат и вышел на улицу.
— Готова ваша машина, — ответил он. — Всё в порядке. Ещё послужит.
— Хвала, — ответил я, на сербском. Какие-то слова уже начали откладываться в памяти.
— Раньше умели машины делать, надёжная как доска, — добавил мастер. — Не то, что сейчас: пара лет, и гнить начинают. Даже немецкие!
— Это да, — согласился с ним Саня, покивав головой.
Мы попрощались с хозяином и поехали дальше.
Какое-то время ехали молча. Хоть Златан и не показывал, я видел, что сохранять концентрацию ему довольно трудно.
— Может, ещё за кофе заедем куда-нибудь? — предложил я.
— Можно будет, — кивнул он. — Но позже, ближе к обеду. Заодно и перекусить можно будет… да я нормально, не волнуйтесь!
— Нормально так нормально, — я пожал плечами.
— Про Белград вы специально сказали, да? Чтобы чего не случилось по дороге или на месте? — спросил Златан после небольшой паузы.
— Это разумно, — ответил я.
— Согласен… только отец не будет рисковать. Можете быть уверены.
— Отец твой, может, и не будет. А этот второй мордоворот? Как его?..
— Лазар? — уточнил Златан. — Тоже не будет. И он не такой страшный, как выглядит. Тоже бывший учитель.
— Физкультуры? — улыбнулся я.
— Нет, физики, — серьёзно ответил Златан. — Война — она всех меняет.
— У него есть причина нам мстить и всячески пакостить, — заметил я. — За палец.
— Да не будет он, — отмахнулся Златан. — Понимает же, что за дело получил. Он тоже долго не хотел на это дело идти, всё колебался. Отец его уговаривал… — он сделал паузу, почесал лоб, потом неожиданно добавил: — хорошо, что вы к четникам не пошли.
Я оглянулся и посмотрел на Вову. Тот едва заметно пожал плечами.
— Ты четников недолюбливаешь? — спросил я. — Они же вроде на вашей стороне сражались. Твой батя не с ними воевал?
Златан вздохнул.
— Не, батя в регулярных войсках, к счастью… и четники сражаются за Великую Сербию. Не за людей. Понимаете?
— Пожалуй, — кивнул я.
Снова последовала довольно долгая пауза. Я чувствовал, что Златан собирается с мыслями, и не торопил его.
— Четники — они монархисты. За короля и все дела… а отец у меня как был коммунистом, так коммунистом и остался, — сказал Златан. — Он считает, что западный капитал специально поддерживает и финансирует монархистов, чтобы нас изнутри продолжать разрушать. И чтобы конфликты с другими народами вышли покровавее… и вот что: у четников действительно деньги водятся, а никто не знает на самом деле откуда. Даже у правительства Сербской Краины денег было меньше. Многие считают, что кто-то из России им помогает, не знаю, тёмное это дело…
— Понятно, — кивнул я.
— И ещё, — продолжал Златан. — Отец думает, что в Косово это тоже добром не закончится. И нас, сербов, в покое никто не оставит. Не важно — в Боснии или в Югославии. И знаете почему?
— Почему же?
— Потому что мы были главными при коммунистах. Совсем как русские в Советском Союзе. И пускай Тито не был сербом — так ведь и Сталин не был русским. А будут мстить народам, именно за это. За коммунизм и попытку его построить. Нам будут мстить за это до тех пор, пока от нас мало что останется… зря правительство Милошевича приняло решение сохранить название Югославия. Теперь страну разрушат на мелкие части — оторвут Косово, потом Черногорию, потом Воеводину. Потому что ничто не должно напоминать о коммунистическом наследии. Отец говорит, что в нём есть что-то, смертельно опасное для Западного мира, и его будут искоренять калёным железом. Это с нами и делают.