— Вон туда встаньте, к стене.
Я кивнул и послушно занял указанное место.
Через пять минут, сделав снимки, мужик, так же не прощаясь, отъехал.
Распечатанные фотографии были у нас через полчаса. Новенькие, пахнущие химией, в конверте.
— Круто, — прокомментировал Вова, когда мы уже направлялись обратно в бюро пропусков.
Там снова вышла заминка: на нас был заказан разовый проход, который был уже использован. К счастью, от дежурного удалось вызвонить того самого майора, который принимал у нас документы.
Спустившись, он внимательно оглядел распечатанные фотографии, хмыкнул, кивнул и сказал:
— Ну что, повезло вам.
— Так точно, товарищ майор, — ответил я.
С этими словами он скрылся в недрах казённого коридора, а мы пошли обратно, в весеннюю московскую слякоть.
— Стрёмный он, конечно, — делился впечатлениями Саня, очевидно, имея ввиду майора. — Не верю я нифига, что до понедельника это нельзя было отложить…
— Может, денег хотел? — предположил Вова.
— Вряд ли, — ответил я. — Они там и без того неплохо живут, чтобы рисковать на какой-то мелочи.
Как бы то ни было, вопрос был решён. Теперь оставалось только ждать и готовиться.
Накануне отлёта я, как обычно, ночевал у Мирославы. Я рассказал ей о будущей командировке, как только утвердили все документы. Нельзя сказать, чтобы она была в восторге, но и не расстраивалась особо: в конце концов, это было престижно, да и всем было известно, что никаких реальных боевых действий в Боснии не ведётся, так что риск минимальный. В обычной ситуации, конечно — нюансы того, что нам с парнями предстояло сделать я, понятное дело, не озвучивал.
Однако же накануне вылета она вдруг проснулась в шесть утра. Долго сидела на кухне, пила чай. Дожидалась, пока встану я — не подозревая, что я тоже не спал.
В конце концов, я решил подняться, где-то за полчаса до будильника. Ехать предстояло на восток области, в Чкаловский. А в последнее время на Щёлковском шоссе стало непросто с пробками, особенно на железнодорожных переездах. У меня даже была мысль поехать на электричке — но я от неё отказался. Слишком далеко тащиться от станции с вещами к аэропорту. Так что мы договорились с отцом, что он отвезёт меня с парнями.
Я зашёл на кухню. Мирослава сидела перед кружкой с чаем, с красными глазами. Она посмотрела на меня и выдавила улыбку.
— Уже проснулся? — спросила она.
— А ты чего не спишь? Тебе же на занятия!
— Саш, сегодня суббота.
— А. Точно, — улыбнулся я, после чего достал турку и молотый кофе.
— Саш… — сказала Мирослава таким тоном, что я точно понял: вот сейчас она озвучит причины своего беспокойства.
— Да? — спокойно ответил я, наливая в турку воды.
— Мне снилось кое-что нехорошее…
— Серьёзно? — улыбнулся я. — Так тем более хорошо, что сегодня суббота! Значит, сны пустые!
Я подошёл к столу и чмокнул её в щёку.
— Всё равно… ты знаешь, я не суеверная — но сегодня ощущение какое-то… неприятное.
— Ну расскажи, что за сон? Чтобы точно не исполнился! — предложил я.
Мирослава посмотрела в свою чашку. Потом достала печеньку из вазы и макнула в остывший напиток.
— Да сложно сказать… знаешь, там даже пересказывать нечего — одни ощущения… будто ты мечешься посреди пожара в каком-то большом горящем здании… то ли церкви, то ли вокзале… я смотрю за всем сверху, пытаюсь кричать, но ты совершенно меня не слышишь…
— Ясно, — кивнул я. — А что дальше?
— Где? А, ты про сон… ничего. Просто вот эта картинка и ощущение бессилия.
— Ты же не видела, как я погиб или что-то в этом роде? — спросил я.
— Нет, — Мирослава помотала головой. — Было бы слишком… я даже выход видела, хотела тебе про него сказать, но не могла докричаться.
— Вот видишь! — Сказал я. — Значит, и выход был. Всё в порядке!
— Наверное…
— Так что не бойся ничего!
Я снова её поцеловал. На этот раз в губы.
— Я провожу? — спросила Мирослава, вставая.
— До подъезда? А смысл? — улыбнулся я. — Давай лучше из окна помашешь!
— У нас не видно, козырёк мешает.
— Когда отъедем!
Мирослава колебалась.
— Отец языком зацепит, потом не оторвать будет — опоздаем! Ты за сама знаешь, как он любит с тобой поговорить, — сказал я, улыбаясь.
Мирослава улыбнулась в ответ и кивнула.
— Ладно. Но передай ему если что — пускай заезжает или звонит.
— Передам! — пообещал я.
На пороге мы посидели на дорожку. Потом ещё раз поцеловались, и я вышел на площадку, чтобы вызвать лифт. Мирослава держала дверь открытой, пока лифт не приехал.