— Мне сложно сказать, про какого ты Господа говоришь, но у меня в моей библиотеке под твоим портретом стоит надпись Маркус Великий! — несмотря на видимую мощь встреченного волшебника, Витольд никогда не любил особенно расшаркиваться перед авторитетами.
— Ах, вот оно как! Да ты никак маг с Керданы! — Господь почесал бороду, — таки обнаружили дорогу сюда. И кто ж ты будешь?
— Архимаг Витольд де Льеро, собственной персоной, — волшебник улыбнулся, — хотя нет, не правильно, не совсем своей персоной, тело не моё.
— Вот как? А жаль что не твоё, а то я тебя прихлопнул бы с удовольствием! Мне здесь только магов с Керданы и не хватает!
— Со мной воевать нет смысла, я тебе мешать не буду. Ты мне интересен скорее как собеседник, конкуренции между нами не будет. Я сюда попал из любопытства, и как представится возможным, вернусь обратно. Не бойся, на твою власть покушаться не буду.
Странно, но с момента появления Маркуса церковь просто опустела, посетители разошлись, поп, с кем–то беседовавший в уголке, тоже незаметно куда–то подевался. Архимаги разговаривали, будучи совершенно одни во всей церкви.
— Да я вижу, что ты книжный червь, — Маркус, прищурившись, окинул взглядом Витольда, — как я когда–то был, только вот не поручусь за тебя через тысячу лет, когда ты больше не сможешь поддерживать свою душу в теле. И за дружков твоих не поручусь, небось, спят и видят как власти по более оттяпать!
— Нет у меня друзей! — архимаг выдержал взгляд Маркуса, — лучше расскажи про то, какую ты тут магию придумал, это очень интересно!
— Это хорошо, что нет друзей. Значит никто тебя спасать тут не кинется. Знаешь, то, что ты сюда добрался, говорит о твоей недюжей прыти, но ты можешь оказаться проходимцем, перед которым не стоит метать бисер, — Маркус ещё раз задумчиво посмотрел на Витольда, — дай–ка я проверю чего ты стоишь!
В тот же миг мир обрушился на Витольда, столь мощный поток маны маг испытал только раз в жизни, когда тянул энергию для проведения обряда трансгрессии. Похоже, Маркус не стал мудрствовать с арканами, а решил ударить чистой силой. Это было эффективно против простолюдина или подмастерья, но совершенно не годилось в случае архимага уровня Витольда. Он взвыл от боли, волшебник чувствовал, как затрещал первый щит защиты. Стиснув зубы, Витольд заставил себя не обращать внимания на боль. Маг концентрировал свои резервы. Витольд вытянул руку для аркана, но в этот момент первый щит, не выдержав напора, разлетелся вдребезги. Протянутая рука мага обуглилась, а кончики пальцев загорелись.
Через мгновение пошёл трещинами и второй, последний щит. В тех местах, где он трескался, на теле мага вспарывались кровавые рубцы, кровь начинала сочиться, а стекающие её капли обугливаться прямо на теле. К безумной боли добавился жар и затруднение движений. Маг, превозмогая страдания, начертил вновь руну Тайо, его новейшую разработку для конденсации энергии, которую он использовал при трансгрессии. Выкрикнув формулу реализации руны, маг начал заваливаться на бок. В тот же миг вся гигантская мощь энергии хлынула в руну, как вода проваливается в дыру… Огромный смерч затягивал ману внутрь руны, преобразовывал её, и ровный поток энергии теперь уже напитывал архимага без всякого для него вреда. Миг и напор маны ослаб, потом и вовсе начал иссякать.
Витольд постепенно приходил в себя. Выпрямившись, архимаг усилил ментальное давление на знак. Боль при этом только усилилась, но зато руна начала уже не просто пассивно впитывать избыток энергии, а прямо вытягивать ману из Маркуса. Старик заверещал, лицо его пошло зелёными пятнами. Было видно, что он задыхается. Внезапно Маркус возвел обе руки вверх и быстро протянул их вперёд. Истечение маны прекратилось. Руна всё ещё ярко пылала в полуметре от архимага. Витольд усмехнулся и погасил руну щелчком руки. Мана уже полностью перекочевала в тело архимага.
Избыток энергии был столь велик, что Витольду приходилось прилагать значительные усилия, чтобы обуздать плескавшуюся в нём стихию. Долго он так протянуть не мог: волшебник не был готов оперировать такими мощностями, особенно в столь отличном от привычного мире. Впрочем, часть маны тут же была потрачена на восстановление разбитых щитов, излечение обуглившейся руки и кровоточащих ран на теле, но это была капля в море. У него в запасе оставалось совсем немного времени, примерно полчаса, максимум сорок минут, пока он ещё сможет удерживать эту мощь внутри себя, а потом эта волна выплеснется, сметая всё на своём пути. И первым от неё погибнет сам Витольд. Маг про себя хмыкнул: «Видно, судьба».
А вот Маркус выглядел неважно, очевидно, руна почти полностью осушила его резервы, и теперь маг держался из последних сил. Похоже, Маркус привык купаться в мане и такой недостаток доставляет ему сильные страдания. Но Витольд и не думал помогать: каждый должен отвечать за свои поступки по мнению волшебника.