— Не надоело, нет никакого настроения играть. Поищи себе кого–нибудь другого, а выпить я и в одиночестве могу.
Тогда здоровяк направился к Лайле:
— Девушка, сделайте милость, не откажите бедному Роберту Бейли в скромном желании совершить совместное убийство, — парень говорил так громко, что от слова «убийство» в кабаке стало очень тихо, даже орки замолчали и с удивлением уставились на него, — хотите стать соучастницей?
— Ээээ… — Лайла с трудом пыталась найти необходимый ответ, уж очень странным показался вопрос, — а кого, собственно, вы хотели убить?
— Не «кого», а «что»! Убить я хотел сегодняшний вечер, чтоб не помереть самому со скуки, — хохотнул Бейли, — так как несравненная магичка относится к совместному убийству времени?
Лайла замялась, подбирая слова, как бы аккуратно намекнуть, что развлекаться она сегодня не собирается. Но случай избавил её от необходимости ответа. В таверну ввалился окровавленный гном, он шатался от усталости и вид имел очень жалкий. Висок был рассечен, весь в крови, ссадинах, одежда в лохмотьях. Самым удивительным было то, что гномий боевой топор был согнут и окровавлен. До сих пор Лайла пребывала в уверенности что топор, да ещё и гномий, согнуть весьма проблематично.
Гном доковылял до стола и со стоном опустился на лавку:
— Пива мне или вина, — хриплым и усталым голосом проговорил он.
Один из орков встал и, нехорошо улыбаясь, направился к гному:
— И откуда же ты, падла, вылез? Ваших же всех замкнули, как крыс в мешке! А ну–ка пошли к нам за стол, будет тебе и пиво, и вино, и рыба с мясом, я сейчас заливное сделаю из твоего языка, ты мне всё расскажешь про потайной ход, которым бежал! — Орк на ходу доставал свой ятаган, намерения у него были самые серьёзные.
Гном с перепугу соскочил с лавки и начал пятиться от орка, но путь к двери был ему перекрыт. Он отскочил назад, оббежал Бейли и, хромая, направился по направлению к Лайле. Орк рванул, было за ним, но натолкнулся на Бейли, который и не думал уходить с дороги:
— Поосторожней с ножиком, как бы не порезался! — Бейли положил руку на плечо орку, и последний понял, что обогнуть вердийца не получится.
— Отойди, это не твоё дело, жив останешься! Мы тут как раз и поджидали этого ублюдка! — прохрипел орк.
— Ну, коли так, проходи, — Бейли посторонился, орк направился к гному, но не успел сделать и шага как Бейли без замаха внезапно врезал орка в челюсть. Кулаки у Бейли были пудовые, подстать размеру хозяина. Лайлу передёрнуло от неприятного хруста в костях у орка. Орк отлетел на стол к своим товарищам, а его собутыльники повыскакивали со своих мест. Замелькали обнажаемые ятаганы. Бейли усмехнувшись, вытащил кнут и с чрезвычайной ловкостью стал лупить орков, иногда даже умудряясь хлыстом вырывать у кого–нибудь из них оружие. Вначале, ошеломлённые орки отступили, но потом, осознав, что Бейли всего лишь на всего один, перестроились и начали наступать плотным строем. Хлыст, против плотного строя, оказался почти бессилен. И всё же, нескольких орков Бейли уже вывел из строя.
В следующее мгновение Лайла поняла, что пора вмешаться. С чего вдруг она решила сунуться в чужой бой, она сказать не могла, не иначе как предчувствие, что она поступает совершенно правильно. Она выкрикнула аркан и быстро провела рукой над своей кружкой с водой, мгновение — и кружка, взмыв в воздух, разбилась о лоб ближайшего орка, вода, которую Лайла за мгновение нагрела до состояния крутого кипятка, обожгла лицо орка и тот с воплями покатился по полу. В следующий миг волшебница вызвала рой пчёл, и орки ослабили натиск, яростно отбиваясь от насекомых. Несмотря на укусы, они продолжали теснить Бейли, хотя и не так интенсивно. Неожиданно наступление орков прекратилось и, подняв голову, Лайла увидела, что в их стане прибыло помощников: в драку вступил старый солдат, уверенно работая сразу двумя клинками, он зашёл в тыл к нападавшим.
Ряды орков смешались, тем самым открывшись для кнута Бейли. Но гигант к тому времени отбросил кнут и ухватился за тяжеленную табуретку. В таверне мебель использовали добротную, дубовую, из очень толстых брусков, что позволяло ей пережить не одну драку. Табуретка была такой, что Лайла не смогла бы без магии её даже поднять, а Бейли легко держал её за ножку, и с силой опускал на орчьи головы. Несмотря на исключительную крепость этого органа у степного народа, головы всё же несколько проигрывали в прочности дубовому табурету.
Отдышавшись, Лайла быстро наколдовала скользкий пол позади орков. По её расчётам это сильно затруднит битву неуклюжим и угловатым монстрам. Но не успела она закончить заклинание, как почувствовала, что кто–то её душит. Чья–то враждебная магия нащупала девушку и попыталась удушить. Лайла захрипела, и изо всех сил напитывала шею энергией, стараясь предупредить удушье. Противостоящий ей колдун был силён, очень силён. Он ничуть не уступал в силе волшебнице, а, судя по ловкости наложенного аркана, в отличие от магички, имел немалый опыт в боевой магии. Лайла упала на стол, и схватилась за шею, отчаянно пытаясь противостоять враждебной стихии. Внезапно гном, стоявший рядом, и доселе в драке не участвовавший, без малейшего замаха метнул свой погнутый топор куда–то за спину Лайлы. Удушье мгновенно прекратилось, волшебница осела на табурет, глубоко дыша.