— Ждут подкрепления, — решил Артос, — луна сейчас полная, незамеченными до нас не доберутся, единственный выход для них — взять массовостью.
Время показало, что Артос был не совсем прав, они действительно ждали, но к ним присоединился только один орк, и при его появлении вся «десятка» немедленно пошла опять на таверну. Артос успел выстрелить дважды, но ни разу даже близко не попал:
— Ерунда какая–то, ну не может быть, чтобы я промахнулся с десяти шагов, — только и успел сказать он.
В тот же момент подключился Бейли, сбросив наковальню, но к удивлению, она пролетела мимо и упала рядом с нападавшими. Орки подбежали к дверям и теперь пытались выломать дверь.
— Стой! — закричал Артос на Роберта, когда тот уже почти бросил жёрнов, — идиот! Сейчас всё выбросишь зря! Лайла, у них какой–то магический щит, придумай что–нибудь!
— Я вижу, уже делаю, дайте мне минутку!
Волшебница лихорадочно шептала какие–то слова и чертила руны в воздухе. Отчётливо запахло озоном.
— Всё, давай бросай!
Бейли не заставил себя ждать. На сей раз оркам повезло больше, спаслось трое. Шаман был убит: Артос не стал стрелять в кого ни попадя, а долго и тщательно целился. ожидал момента, когда шаман при отступлении откроется. Выстрел был метким, но, к сожалению, целых три орка успели улизнуть, причём, похоже, два из них были даже не ранены.
Друзья вновь собрали снаряды и теперь отдыхали.
— Пока мне очень нравится! — сказал Бейли, — никаких проблем, убивать их легко и даже где–то скучно. Может мы зря паникуем? Успеем и так пробиться? Сколько их ещё может быть?
— Зря переживаешь, будут и у тебя вскорости проблемы! — заявил Кирк, — помяни моё слово, до утра мы не доживём. Это были только самые передовые десятки, скоро тут будет орков не меньше, чем в Корке.
Его слова подтвердились уж слишком быстро. Вскоре из леса вышли не менее полусотни орков. Не став подходить близко, воины совещались, периодически поглядывая в сторону таверны. Похоже, что на новый штурм в лоб они не решились. Наконец они окончательно пришли к тому же выводу, что и Артос: таверну легче сжечь, чем захватить. Их атака была быстрой и очень кровопролитной для орков. Под прикрытием щитов нападающие с факелами бросились к таверне.
Друзья защищались героически, Кирк тушил пламя, Бейли крушил врагов всевозможными тяжестями, Артос стрелял из лука, а после присоединился к Бейли. Но особенно отличилась Лайла, она умудрилась задушить одного из шаманов и сделала дорогу такой скользкой, что добрый десяток орков плюхнулись в воду. Небольшое колдовство по утяжелению их доспехов и никто из них не выплыл. Когда таверна понемногу уже начала дымиться, Лайла скомандовала:
— Всем в подвал, быстро! У меня есть одна идея!
Никто даже не стал тратить время на выяснение, быстро и организованно отряд спустился в подвал, причём Бейли, походя, захватил подмышки связанного трактирщика и его жену, а Кирк подобрал двоих подмастерьев, о которых они чуть не забыли. Когда подвал, и секретный проход были тщательно закрыты, Лайла отдала амулет Кирку, и сказала:
— При слове «огонь» ты должен немедленно надеть амулет, но не секундой раньше! Всем желательно открыть рот, будет сильный грохот, можете оглохнуть.
Кирк кивнул, а Лайла начала своё колдовство. Волшебница работала на пределе сил, было видно, что каждое следующее слово или жест даётся ей всё труднее и труднее. За какие–то мгновения лицо осунулось и приобрело пепельно–зеленоватый оттенок, который особенно страшно смотрелся в свете тусклой свечи подвала. Струйки пота стекали по лицу, волосы скатались в бесформенный ком, а чуть позже и вовсе начали торчать во все стороны. Девушка согнулась под тяжестью вызванных сил и на последней руне у неё вдруг хлынула кровь из угла рта, из носа и из ушей. Огромным усилием воли она дочертила руну, напитав её остатками сил, и крикнула: «огонь». Грохот был очень сильным. Попадали все, кроме Бейли, гигант упал на колено, но успел подхватить падавшую без сознания Лайлу. Несмотря на то, что удара ожидали, действительность настолько превзошла все представления о возможном, что Кирк даже забыл надеть амулет и стоял с открытым ртом, тряся глохнувшей головой. Не растерялся Артос, залепив гному отменную затрещину, он вырвал у него из руки амулет, и нацепил ему на шею. Говорить что–либо было бессмысленно: никто ничего не слышал.