2. Торжества и праздники
Первый день нового года был не только праздником богини Сопдет, он отмечался по всей стране. В этот день в храме Упуата «дом преподносил дары своему Владыке». Под этим, вероятно, следует понимать, что служители храма совершали жертвоприношения из даров, которые египетские крестьяне приносили в храм в дни, предшествующие празднеству. В гробнице царевича Кенамона сохранились изображения роскошных даров, которые он преподнес царю по случаю новогодних торжеств. Мы можем лишь гадать, существовала ли у египтян традиция обмениваться в этот день подарками и добрыми пожеланиями. Вообще в Египте существовало множество праздников во все времена года, однако особенно многочисленны они были в сезон ахет, когда сельскохозяйственные работы на время прекращались. Во время грандиозного празднества Опета в середине этого сезона толпы людей собирались вдоль берегов Нила, чтобы встретить священную лодку Амона. Затем в течение многих дней они сопровождали ее на обратном пути в Южный Опет. Чтобы поучаствовать в празднествах в Бубасте, жители Египта охотно бросали все свои дела и отправлялись к городу в лодках. Женщины брали с собой систры, мужчины – флейты. На протяжении всего путешествия египтяне пели, танцевали и обменивались шутками с каждым встречным. Говорили, что за время праздника выпивалось вина больше, чем в течение всего остального года. Во второй день второго месяца народ собирался на празднике под названием техи («опьянение»). Первый день первого месяца праздновался на всех территориях Египта. К тому же в каждом номе и городе устраивалось по крайней мере одно местное празднество в честь божества-покровителя. Египетских богов отличали любовь к путешествиям и гостеприимство, поэтому каждый сколько-нибудь значительный храм служил прибежищем сразу нескольким богам. Мемфисский бог Птах имел свой алтарь в Карнаке, а богиня Уаджет, покровительница Имета, – в Танисе. Египтяне, которые почитали своей обязанностью справлять праздники в честь своего местного бога, не могли забывать и о его божественных товарищах, пользовавшихся его гостеприимством. Умащенные маслом, облаченные в свои лучшие наряды, люди стекались в храм и приносили богам щедрые дары. За это в праздничные дни они получали право есть и пить в свое удовольствие и кричать во всю глотку. Некоторые особенно древние и любимые праздники отмечались даже тогда, когда в ближайшем храме не было алтаря чествуемого божества. В этом случае египтяне должны были почтить бога у себя дома; кроме того, в такие дни запрещалось начинать новое дело, а иногда даже рекомендовалось воздерживаться от всякой работы. Подобно сапожнику в басне Лафонтена, египетский крестьянин или ремесленник вполне мог бы заметить, что у господина кюре найдется проповедь на каждого святого.
Помимо праздников, каждый десятый день, по-видимому, считался чем-то вроде нашего воскресенья. В надписи на стеле, воздвигнутой Рамсесом II в храме Хатхор в Оне в девятый год своего правления, царь обращается ко всем мастерам, которые украшали его храмы и дворцы, со следующими словами: «Для вас я наполнил хранилища всевозможными товарами: лепешками, и мясом, и хлебами; сандалиями, и одеждой, и благовонными маслами, чтобы вы могли умащать руки свои в каждый десятый день, ваши одежды весь год и сандалии для ног ваших каждый день». Люди, столько внимания уделяющие своему туалету, да еще и получившие двойную порцию мяса, вряд ли с большим тщанием примутся за работу.
3. Благоприятные и неблагоприятные дни
Однако, выполнив все обязательства перед богами, египтяне не могли позволить себе безоглядно предаваться наслаждениям или заняться обычными делами. Все дни египетского календаря делились на три категории – благоприятные, опасные и неблагоприятные – в зависимости от событий, которые произошли в эти дни в те далекие времена, когда на земле жили боги. В конце третьего месяца сезона половодья Хор и Сет завершили свою титаническую битву и земле был дарован мир. Хор получил во владение весь Египет, Сету же досталась пустыня. Веселье воцарилось тогда на небесах, ссоры, разгоревшиеся между другими богами, были забыты. В присутствии совета богов Хор возложил себе на голову белую корону, а Сет – красную. Эти три дня считались благоприятными. Такими же были и первый день второго месяца сезона пе-рет, когда Ра могучими руками поднял небеса, и двенадцатый день третьего месяца, когда Тот сменил Атума, став владыкой Озера двух истин.
Но затишье оказалось недолгим, вскоре Сет принялся за старое. В третий день второго месяца сезона перет он и его сподвижники воспрепятствовали плаванию барки бога воздуха и ветра Шу. Этот день стал считаться опасным, так же как и тринадцатый день того же месяца, когда око Сохмет – богини, насылающей на человечество болезни, – стало внушать людям ужас. Двадцать шестой день первого месяца сезона ахет был не просто опасным, но неблагоприяным, поскольку именно в этот день разгорелась великая битва между Сетом и Хором. Сначала оба бога приняли человеческий облик и вступили в жестокую схватку друг с другом. Затем превратились в гиппопотамов и бились еще три дня и три ночи, пока богиня Исида, приходившаяся матерью Хору и сестрой Сету, не бросила в них свой гарпун, вынудив их принять прежнее обличье. День рождения Сета, приходившийся на третий день из пяти дополнительных дней года, считался особенно неблагоприятным. Цари проводили его в полном бездействии, отказываясь даже от всяких проявлений заботы о собственной персоне. Простые египтяне тоже не забывали о таких днях. В неблагоприятные дни они старались не покидать своего жилища на закате или ночью, а иногда и в течение суток. Нельзя было купаться, плавать на лодках, отправляться в дорогу, есть рыбу и другие продукты, происходящие из воды, нельзя убивать коз, быков и уток. В девятнадцатый день первого месяца перет – а также во многие другие дни – тяжкий недуг угрожал каждому, кто осмеливался приблизиться к женщине. В некоторые дни в доме нельзя было разводить огонь, в другие не рекомендовалось слушать веселые песни или произносить имя Сета, которого считали богом раздора, жестокости и распутства. Говорили, если кто-нибудь нарушит этот запрет при свете дня, в его доме навсегда воцарятся споры и ругань.
Как же египтяне определяли, что им делать можно, от чего лучше воздержаться, а чего следует избегать любой ценой? В этом они, несомненно, полагались в первую очередь на традиции. Но чтобы освежить память и найти правильное решение в сомнительном случае, египтянин мог свериться со специальным календарем, в котором перечислялись благоприятные и неблагоприятные дни. До нас дошли только относительно большой отрывок из одного календаря и коротенькие фрагменты из еще двух. Я полагаю, что, будь в нашем распоряжении хотя бы один полный текст, нам удалось бы узнать, с чем связаны все эти предписания и запреты. Египет никогда не испытывал недостатка в оракулах, календари благоприятных и неблагоприятных дней, несомненно, составлялись в храмах не без их помощи. Как известно, их пророчества зачастую противоречили друг другу; поэтому, если египтянину позарез нужно было выйти из дома, отправиться в путешествие или сделать какие-то важные дела в неблагоприятный день, он всегда мог обратиться к оракулу, который считал этот день вполне благоприятным. Например, в тех городах, где поклонялись Осирису, Хору или Амону, злодеяния Сета вызывали негодование, однако в Папремисе, в Восточной и Центральной Дельте, в одиннадцатом номе, в Верхнем Египте, в Небете и Оксиринхе – другими словами, везде, где был провозглашен культ Сета, те же самые его действия считались подвигами. Соответственно, и дни, в которые эти подвиги были совершены, воспринимались как благоприятные. Но что, если наш египтянин не имел возможности посоветоваться с другим оракулом, что, если он верил только своему? Вполне возможно, что в конце календаря были помещены рекомендации, как обнять возлюбленную и не подцепить опасной болезни в неблагоприятный день, как выкупаться в реке и избежать крокодиловой пасти, как клеймить быка и не попасться ему на рога. Для этого нужно было лишь прочитать подходящее заклинание, дотронуться до амулета или – всего лучше – сходить в храм с каким-либо, пусть даже весьма скромным, подношением.