– Да, страх – это только страх, – подумал Чанг. Он приказал своим солдатам построиться и увидел, что они лишь громадным усилием воли пока еще сохраняли спокойствие.
– Посмотрите вокруг, – голос Чанга был тверд, – сегодня мы впервые столкнулись с людьми, колдовство которых превосходит все известное нам.
Да, среди нас нет никого, способного сотворить такое. Мы – простые кочевники и чужды колдовству. Мы предпочитаем магии честную сталь и добрый поединок. Но уверены ли мы, что эти дома построили именно наши сегодняшние хозяева?
Может быть, здесь раньше жил другой народ, который покинул эти места много лет назад и оставил после себя свои жилища? Может быть, Джеррд и его племя или их далекие предки заселились сюда много позже, чем те люди, которые и построили это поселение?
Стоит ли нам бояться того, чего мы не знаем? Мы – солдаты и каждый день привыкли рисковать своей жизнью. У нас есть оружие, у нас есть сила и у нас есть воля, чтобы сражаться с врагами и победить!
Пока еще никто не смог доказать нам, что превосходит нас в искусстве боя. И пока еще никто не пытался убить нас или похитить наши души. Так стоит ли нам раньше времени бояться и дрожать, как неразумные младенцы?
Честь для воина – дороже жизни. И если нам было суждено встретиться с племенем колдунов, то мы всем покажем, как ведут себя настоящие мужчины, и как они могут сражаться до конца и умирать с улыбкой на устах!
Чанг смотрел на своих солдат. Они явно успокаивались, неуверенные улыбки появились на их лицах. Вот один из них выпустил из рук оберег, другие последовали его примеру. Чанг кивнул – ничто так не поднимает боевой дух солдата, как уверенность командира.
– У нас пока еще есть луки и стрелы, копья и кинжалы. Может быть, колдуны знают больше нас, но я уверен, что они тоже смертны. А если они смертны, то мы в любой момент можем их убить!
А если так, то для чего нам их бояться? Пускай боятся женщины и дети, а мы – солдаты и должны выполнять то, что нам приказано. А теперь давайте посмотрим, где здесь лучше устроиться на ночлег – так, чтобы нас не зарезали во время сна.
Солдаты быстро разбрелись по дому. Если отбросить его размеры и то, что он был сложен из живых деревьев, больше в нем не было ничего особенного.
Деревья образовали только внешние стены, а внутренние перегородки были выполнены из обычных досок – правда, тоже очень толстых. Комнат было много, и все они были пусты. Только лишь в одной оказался большой деревянный стол – наподобие того, что стоял в помещении кухни, и две скамьи.
В доме было два этажа. Наверх вела массивная деревянная лестница. Чанг в который уже раз поразился – откуда здесь столько дерева?
Рассматривая поселение с высоты холма, он видел, что лес плотной стеной обступает частокол, а ветки некоторых деревьев даже нависают над ним. А, судя по количеству бревен и досок, использованных жителями для обустройства своих жилищ, поселенцы давно должны были вырубить в лесу громадные просеки на много лиг вглубь. Однако, вспомнив о колдовстве, Чанг пришел к выводу, что доски и бревна они получают точно так же – с помощью колдовства.
Наверху были все те же пустые комнаты. Почти в каждом помещении было окно. Сейчас все они были прикрыты ставнями. Окна второго этажа, в отличие от первого, имели ставни только изнутри.
Над каждым окном был закреплен рулон белой тонкой ткани на деревянной перекладине, который, если его раскатать, полностью перекрывал размер окна. По нижнему краю материи шел пришитый толстыми цветными нитками ряд металлических крючков, которые крепились за металлические кольца в подоконнике. Когда ткань была натянута, в окно не могли проникнуть ни мухи, ни комары, но солнечного света оставалось достаточно, чтобы даже читать. А то, что у поселенцев есть книги, Чанг и не сомневался.
– Что это у тебя? – как-то раз спросил он у деда, когда тот случайно (а может, и нет) вытащил из сундука одну из своих книг в присутствии Чанга. Кочевники не пользовались книгами, все записи они вели на свитках пергамента, изготовленного из кожи, да и то – только те, что касались денежных взаиморасчетов.
Тайными знаниями цифр владели исключительно купцы и люди, связанные с торговлей. У кочевников не было собственной письменности – сказания и былины они передавали из уст в уста и от отца к сыну. Лучшими сказителями были бродячие певцы и музыканты, которые путешествовали от племени к племени и пели о подвигах предков.
В тот раз Чанг увидел настоящую книгу впервые в жизни. Она была изготовлена из толстой белой бумаги, которой в степи просто неоткуда было взяться. Он с удивлением перелистнул несколько страниц, рассматривая незнакомые письмена и красивые рисунки, выполненные искусными мастерами.