Катерина вспыхнула, и её глаза зажглись недобрым огнём.
— Могу Вас заверить, что я не пользуюсь своими родственными связями для продвижения по службе! Да и никакими другими связями! Хотя, это, я так понимаю, вряд ли Вас должно волновать! Мой корабль прибыл сразу после получения сигнала о бедствии на предельно возможной скорости, которую может развить! Это ваше бездарное руководство повлекло гибель стольких бойцов! Это недопустимо! — Катерина стояла в центре каюты. Её бархатный капитанский комбинезон с золотыми лампасами на брюках и золотым тиснением на пуговицах выгодно подчёркивал все прелести её фигуры. По крайней мере, именно костюм и то, что это существо, стоявшее перед ним, было женского пола, чьих представительниц мы не видели много месяцев, пока проходили службу. И грешил я, когда пытался разобраться в тех чувствах, что вызывала у меня эта девчонка. Ведь, судя по всему, ей и тридцати ещё не было! Ей бы в куклы играть на отцовской вилле или генеральских внуков нянчить! А она в войнушку поиграть захотела, да ещё с такой внешностью! А она красива, чёрт её дери! И как бы я ни злился, чувства, что она вызывала во мне, были явно не злостью! Чем конкретно, я пока не мог идентифицировать — мой скудный опыт общения с противоположным полом пока не давал понять этого.
— Я уже ответил вам, госпожа Князева…
— Капитан Князева, пожалуйста! — Катерина гордо вскинула подбородок. — Я боевой офицер Военно-Космического Флота!
— Хорошо, «капитан» Князева, как вам будет угодно! Повторюсь, капитан, все отчеты будут предоставлены вышестоящему по званию! Вы прибыли на помощь; спасибо Вам, конечно, но в вашей помощи уже никто не нуждался! Станция была зачищена ДО вашего прибытия! А знаете что? Передайте своему отцу, что лучше бы он вас в балет отдал — пользы для Родины было бы куда больше.
— Ты… ты… — Катерина от бешенства потеряла дар речи. Видимо, ещё никто и никогда в её короткой жизни не позволял себе подобное обращение с ней.
— О, да вы ещё и дерзите! — продолжал глумиться я, внутренне проклиная того беса, что сейчас владел моим грешным телом и языком. Но, с другой стороны, должен же кто-то поставить эту маленькую именитую выскочку на место хоть раз в жизни… пусть даже и ценой собственной карьеры. Удовольствие видеть её в этот момент стоит тысячи смертных казней вместе взятых. — Наряд! Немедленно сюда! — продолжая удерживать её за запястья и радуясь, что она слишком обескуражена, чтобы воспользоваться своей силой и вырваться, я так громко крикнул своим людям, что зазвенело даже в моих ушах.
К чести моих бойцов, среагировали они практически молниеносно — не прошло и полминуты, как в каюту ворвались два вооружённых до зубов парня из дневного наряда.
— Арестовать капитана Князеву!
— Да как ты смеешь?! — взвизгнула Катерина, отпрыгнув от меня на добрую дюжину шагов, и упёрлась спиной в стену.
— Капитан… товарищ… — тихо обратился ко мне один из бойцов, — Вы уверены? Это всё-таки дочь…
— Я руковожу операцией, и я имею право распоряжаться на моём судне! Боец, у тебя возникли сомнения в том, кто тут главный, и в своём уме ли я сегодня?
— Никак нет, товарищ капитан! — отсалютовал боец, вытянувшись по стойке смирно, а в следующую секунду они оба кинулись исполнять мой приказ. Как приятно почувствовать себя злодеем из фильма. Помню, в детстве видел старый 2D-фильм, где злодей носил сварочную маску. Не знаю, что на меня нашло, но настроение резко пошло вверх.
— Увести! — коротко бросил я, и добавил чуть позже, когда они уже выходили за раздвигающиеся двери. — Посадить её под арест в дальней каюте за неподчинение приказам. — Катерина бросила на меня испепеляющий взгляд из-за плеча рослого детины — моего бойца. И снова чёрт потянул меня за язык: — Ходют тут всякие, а потом ложки серебряные пропадают! — о, тот взгляд, которым она меня наградила, вполне оправдал моё безумие. Ради такого взгляда я готов был вернуться назад хоть тысячу раз и снова, и снова проделать то, что совершил!
— А я ещё выговор в личное дело внесу!
Двери задвинулись за бойцами и яростно сопротивляющейся и визжащей Катериной. Я снова потёр саднящий живот и оглянулся. Совершенно случайно взгляд мой упал на собственное отражение в потухшем мониторе. Ох, ну и картина же предстала перед моими бойцами, когда они вошли в капитанскую рубку: дочка генерала на грани умственного помешательства от бешенства, и я — штурмбанфюрер, етить его. Если бы моё сумасшествие не грозило мне такими серьезными последствиями, то ситуацию можно было бы назвать очень даже комичной. Было бы интересно продолжить нашу пикировку. Еще никогда отношения с женщинами не вызывали во мне такую бурю эмоций! Это не женщина — это вызов всему, что я знал до сегодняшнего дня о слабом поле вообще… Да и применимо ли слово «слабая» по отношению к ней?