Я сказал, что эпоха рок-н-ролла была первой карнавальной революцией в истории человечества. Но забыл добавить, что, возможно, последней. Казалось бы, “открытое” сознание времен пост-рок-н-ролльной революции уже не будет знать помех в решении рутинных проблем человечества и в “продвижении” вперед всех наук и искусств. Да-да, в развитие того и другого уже инвестированы деньги (о, эти инвестиции!), но, думается, наш век в своей зрелой фазе будет веком решения очень серьезных “глобальных” проблем и связанной с их решением практической, часто очень грязной работой (надо в прямом смысле слова “очистить” Землю; построить чистую энергетику; накормить поколения, рожденные “демографическим взрывом”; решить проблему ресурсов и потребления — оно не может уже оставаться бесконтрольным). Речь идет в конечном счете о новой парадигме мышления. Вполне может статься, что пришедшему веку будет не до культурных инвестиций — очень уж жесткие проблемы стоят перед нами уже сейчас, или уже вчера… И надо срочно что-то с ними делать… Но опять-таки, без драйва, без своеобразной героики, без некоего гимна невозможно никакое серьезное изменение — как в сознании, так и вне его…
Я все же доскажу свою историю. Пожизненные комедианты, “Роллинг Стоунз”, кажется, никогда не переставали тосковать по тем временам бури и натиска, которые из нашего далека, когда потребление гигабайт музыки стало приватным и безопасным делом, кажутся столь грубыми и опасными. Временам, когда музыку слушали вживую. Им баснословно повезло: они остались важной частью мирового шоу-бизнеса, они (в этом видится парадокс) в своем качестве карнавальных “бунтарей” стали частью американского истеблишмента и — вместе с “Битлз” — “мирового сознания”. Они не только на несколько десятков лет пережили своих ровесников, бэнды которых развалились уже к концу 70-х, выпустив десяток альбомов, но до весьма почтенного возраста сохранили способность к творению. Разумеется, дело не обошлось без кризисов молчания и откровенно слабых альбомов, но когда в 1997 году, через 33 года после их первой пластинки, вышел прекрасный альбом “Bridges to Babylon”, все, кто хоть что-нибудь понимает в музыке, были потрясены…
Они не изъяли из концертных программ “Sympathy for the Devil”, но едва ли не самой прочувствованной из когда-либо написанных ими вещей стал маленький госпел “I don,t want to talk about Jesus, I just wanna see his Face…”
Нет, грехов им не замолить, просто узнав дьявола не понаслышке, комедианты кое-что знают и о Боге. Секрет долгожительства “Стоунз” можно усматривать в чем угодно. Но сдается мне, что именно трагедия, которая случилась с ними на взлете и связала их общностью судьбы и общностью ответа за то, что произошло. Куда они уйдут один от другого? Как смогут они отдать долг Брайану Джонсу за его ненаписанную музыку? Как ответят перед другими за то, что лежит у них на совести? Только оставаясь вместе, они выплачивают проценты. Поэтому они не соврали, пообещав встретить третье тысячелетие грандиозным рок-шоу: кому как не им, пережившим все драмы и радости эпохи рок-н-ролла, представительствовать за рок перед новым временем? Буквально некому…
Не так давно в Париже я зашел в большой магазин музыки на площади Бастилии и сразу направился к стенду с новинками. Новинок не было. Были какие-то компиляции, перепевки другими проверенных хитов “Битлз”, “Стоунз” или “Лед Зеппелин”, сборники “неизданного”, римейки, но свежего — ничего. Поколение рок-н-ролла исчерпало себя. Я порылся на полочке под литерой “R” и нашел диск: “Мир (планета) Роллинг Стоунз”. Проект Тима Райса. Типа, как поют их в Африке, во Франции, в Бразилии или в Японии. Но это не записи того, как поют их реальные бразильцы, а проект, где вокалистом через песню выступает бывший подпевщик “Стоунз” Бернар Фауэлл, на барабанах во всех песнях стучит незаменимый для узнавания поступи группы едва ли не семидесятилетний Чали Уоттс, кое-где вторгается гитара Ронни Вуда или гармоника Мика Джаггера. То есть это какая-то очень странная вещь: с одной стороны, исполняется музыка “Стоунз”, сами они принимают участие в записи каждой песни. Т.е. присутствуют — уже не как группа, а в виде пыли, что ли. Таким образом не совсем понятно: “Роллинги” есть или их уже нет? И в какой степени они есть (нет)? В виде пыли в более чем сомнительном по таланту проекте Райса? Я понял, что стал свидетелем трагедии старости моих любимых музыкантов. Давным-давно, когда вышла симфоническая версия некоторых хитов “Стоунз” (“Symphonic Music…” 1994 года) я, как старый фанат, попытался намечтать еще джазовый вариант прочтения некоторых вещей: “Стоунз в джазе”. Тот же Чарли Уоттс, музыкант, несомненно, джазового склада, мог бы вытащить такой проект, но заболел и в результате так и не сделал. И так появился некий парень с саксофоном, по имени Тим Райс, и получилось — хуже не бывает: какая-то отвратительная, международно-гламурная, разноязыко-гламурная музыка, ничего общего не имеющая с жесткой, четкой, выверенной до ноты музыкой реальных “Стоунз”. На следующий день, прослушав все, я выкинул диск в помойку. Почему они соглашаются участвовать в подобных вещах? Не знаю. Старость. Я все больше думаю на эту тему. Когда практически все сказал, а жить еще надо. Когда на самом деле все сделал — а убираться вон из списков “общества” — нельзя, да и невозможно. Ну вот, они и присутствуют в виде “пыли”. Я бы на их месте отточил бы за оставшиеся им пять-десять лет еще десяток новых вещей и, выпустив последний несравненный альбом, ушел бы, овеянный грозной и прекрасной славой. Ни на что не размениваясь… Или что делать? Да ничего не делать. Возделывать свой сад. “Лучше ничего не делать, чем пытаться что-либо заполнить”. Это именно по такому случаю сказано.
Скоро похоронные процессии с участием президентов, королей масс-медиа и принцев крови завершат шествование рок-н-ролла в лабиринтах культуры.
Ничего не останется.
Только музыка.
Как от Моцарта…
Моби Дик, как тема блюза
Слушатели музыки “Led Zeppelin”, без сомнения, помнят тему “Moby Dick” со второй стороны второго альбома, которая выделяется среди прочих блюзовых арпеджио, получивших на пластинке самостоятельный статус, во-первых, некоторой особой хлосткостью музыкальной фразы, которая невольно вызывает в душе представление о высвобождении энергии больших масс материи (если б не название, вполне можно было бы вообразить нечто вулканическое или метеорологическое), а во-вторых, виртуозным, хотя и довольно бессмысленным соло на ударных Джона Бонэма, которым “Led Zeppelin” отдали дань традиции начала 70-х, когда барабанщик каждой группы если не на альбоме, то на концерте старался сделать сольный номер.
Название “Моби Дик”, под которым вписана в альбом эта вещь, кажется совершенно произвольным и даже случайным. Убежден, что Фрейд отстаивал бы противоположную точку зрения и доказал, что оговорка такого рода невозможна и название “Моби Дик” абсолютно предопределено неотвратимым напором традиции, которая за ним стоит. Ибо, какими бы стопроцентными англичанами ни были “Led Zeppelin”, в каждом англичанине, раз уж он играет блюз, есть двойник — американская душа, а значит — Герман Мелвилл и его роман о Белом ките, тяжелой лопастью хвоста которого и хлещет бас-гитара на втором “LZ”.