Исторически и политически ясно, зачем Адаму Смиту понадобилась именно такая конструкция. Своей книгой он решал политическую проблему. У него был двуединый враг: земельная аристократия и система экономических привилегий (которые эта аристократия и получала, потому что она имела политическое лидерство в Англии того времени). Для низведения земельных собственников ему потребовалась трудовая теория стоимости и весь блок, связанный с разделением труда. Для борьбы с торговыми привилегиями ему надо было провозгласить свободу торговли. Смиту показалось, что он одним выстрелом – разделением труда – убивает двух зайцев. Он объяснил, что земельные собственники – это паразитический класс, потому что земля не несет в себе никакой производительной функции, а ее продуктивность зависит от систем разделения труда, которые применяются к уже имеющимся природным ресурсам.
А с другой стороны, разделение труда связано с обменом. Препятствия обмену будут, по его мнению, препятствиями и для развития разделения труда, и, следовательно, для роста общественной производительности (со всеми негативными последствиями для государственной казны).
А в результате Смит заложил основы понимания разделения труда только как естественного. Действительно, раз разделение труда связано с обменом, то легче всего представить себе естественное разделение труда – пример с булавочной фабрикой сюда никак не вписывается.
Ну, и пошло-поехало. Маркс, с одной стороны, гордился тем, что он придумал и ввел понятие «абстрактный труд», самым непосредственным образом связанное с технологическим разделением труда. Те самые прибор и кнопка; я могу даже не знать, что у меня производится, что получается в конце; покупка ли фьючерса или выскакивает iPad в результате моих действий. Зачем мне это знать? Я свою операцию выполняю, и мне за нее платят деньги. Именно это и есть абстрактный труд.
Маркс считал это самым важным своим открытием. И в то же время он хвалил Рикардо за то, что тот более тесно, чем это делал Смит, связывал разделение труда с природным фактором, то есть с конкретным трудом по производству конкретных вещей. Но Маркс еще удерживал в голове оба вида разделения труда. Последующим поколениям экономистов это показалось сложным, и они решили, что и одного достаточно.
Запомним: все время, когда мы говорим о разделении труда, мы должны понимать, о каком именно идет речь. Я все время, когда не подчеркиваю специально, говорю про технологическое разделение труда.
Тут есть проблема с термином. Термин занят. Есть понятие «технологическое разделение труда», однако этот термин применяется только к экономике предприятия. Однако Адам Смит имел в виду под технологическим разделением труда макрофактор: технологическое разделение труда пронизывает всю экономику в целом. В неокономике технологическое разделение труда адамсмитовское, то есть оно относится к экономике в целом.
В основе спора о том, чем определяется стоимость (ценность) товаров, лежит различие в понимании типа разделения труда, с которым мы имеем дело.
Мы рассмотрели два типа разделения труда, теперь рассмотрим две теории стоимости, конкурировавшие между собой на протяжении многих лет. В рамках неокономики это понятие какого-то особого значения не имеет; я им пользуюсь, но не зацикливаюсь.
Что является фактором, определяющим пропорции обмена? Затраты труда либо полезность обмениваемых продуктов – вот две концепции.
Если мы придем на бартерный рынок (у нас такие были в 1990-е годы, сейчас такие появились в Испании: кризис, все возвращается к своим архаичным формам), то ситуация обмена по полезности кажется естественной. А трудовая теория стоимости предстает как странная, глупая и непонятно откуда взявшаяся.
Но давайте скажем пару слов в защиту трудовой теории стоимости. Откуда она появилась? Я долго в свое время над этим думал, пока наконец не нашел прямого указания у Маркса, где он буквально в одном примечании очень четко все разъяснил. К сожалению, не могу до сих пор найти, в какой работе это примечание. Все пересмотрел. Бывает так: показалось, разрешило загадку и пропало.
Сторонники трудовой теории стоимости не проговаривали, но все время подразумевали, что V предметов есть разная полезность и разная нужность. Однако они исходили из ситуации исходного пункта развития экономики, связанного как раз с разделением труда. Исходный пункт – человек (семья) сам все производит, что ему необходимо: хлеб, одежду, словом, ведет натуральное хозяйство.