Девушка замотала челкой. Возражений не было.
— Отлично! Собираемся и выдвигаемся прямо сейчас. Иди переодевайся — форма одежды туристическо — спортивная. Что-нибудь попрочнее и не сковывающее движений.
— Могу я узнать план наших действий, командор? — решение о ней было принято и озвученно и избавившись от тяжкого гнета неопределенности, большеглазая красотка на глазах повеселела.
— Пока будешь переодеваться, изложу, — Ольга в нерешительности зависла перед открытой дверью шкафа.
— Да я отвернусь, не стесняйся.
— Вот ещё, — возмущенно фыркнула девица, — мог бы и не оскорблять бедную девушку, таким явным пренебрежением к её красоте. Так что там, с нашими планами?
…А деваху, похоже, всё же слегка зацепило, что я не набросился на неё, прямо здесь и сейчас. Женская последовательность — это, конечно, нечто иррациональное!
— Ещё одно. Где у тебя хозяйственные инструменты? Ну там: топор или тесак какой посолиднее, имеется? Ну и, вообще — всё такое? Молоток, ножи…
— На кухне, в шкафах пошарь — только, боюсь, с этим у меня напряженка. Топор точно был и молоток, а…
— Всё я на кухню, а ты одевайся и слушай!
— Я вся внимание, мой повелитель! — озорно блестнула глазами она.
— Умница! Так вот: если исходить из того, что большинство окружавших нас особей обоих полов… Стоп! — обернулся я, — Ответь-ка мне на интимный вопрос, красивая: какие у тебя характеристики?
— Сила — 15, ловкость — 18, выносливость — 17, интеллект — 14.
— О как! Местами даже выше, чем мои. Вот что значит ЗОЖ! Однако, ты же не можешь быть сильнее меня? У меня сила — 14.
— Ну, наверное, у мужчин и женщин разные параметры. Видимо, по гендерному признаку разделили нас.
— Наверное. Слушай, а ты — ну никак непохожа на деревенскую деваху. Словей разных знаешь…
— Отец — директор школы, мама — учительница английского. Да и в городе я уже десять лет.
— А что, не думаешь к родителям в родные края, податься?
— Переехали они три года назад. На Кубани теперь живут.
— Да, это они не вовремя, ближе к югам подались. Здесь им сейчас попроще, было бы, думаю. Ладно, Оля — не грусти, может и до Кубани доберемся. Со временем, — я слегка не то погладил, не то похлопал её по плечу. Не до долгих сантиментов сейчас.
— Егор, а я ведь и не спросила тебя. А у тебя кто — где?
Большие, в пол лица, глазищи, встревоженно смотрели на меня. Понятно — волнуется девица. Сейчас окажется, что у меня любимая жена или гёрлфрендиха имеется, и для моей новой знакомой всё моментально осложнится…
— Не переживай, красивая, — я понимающе усмехнулся, — нет у меня никого. Ладно, что-то мы отвлеклись. Итак, вернемся к тактике и стратегии нашего выживания. Я склонен исходить из того, что большинство людей, по тем или иным параметрам, не дотягивают до средних базовых показателей. Всё же в массе своей, особи нашего вида: либо слабоваты — ибо задохлики и дрищи, либо неуклюжи — ибо зажирели, либо спились, либо просто туповаты. Согласна?
— Целиком и полностью, — Ольга кивнула.
— Так, ну я всё-таки на кухню… Значит, будем считать, что на данный момент эти индивидуумы, находятся в процессе трансформации и, хочется надеяться, что она занимает какой-то период времени, до окончания которого человек не может вести активный образ жизни. Следовательно, что мы с тобой с этого имеем?
— Отсутствие высокой конкуренции в добыче разных полезных вещей? — откликнулась девушка из комнаты.
— Именно! Но не просто полезных вещей, а жизненно необходимых. Однако, мы не знаем сколько времени потребуется основной массе на прохождение этой трансформации — поэтому будем считать, что времени у нас нет, совсем. В идеале, к тому моменту, когда они закончат перепрошиваться и повыползают из своих нор на улицу, мы с тобой должны сидеть на куче ништяков, в надежной берлоге, вне города.
— Ты хочешь уйти отсюда? А куда? Почему?
— Веревка прочная у тебя есть?
— Нет, откуда?
— А скотч?
— Посмотри в выдвижном ящике справа…
— Нашел… А уходить необходимо, Оля. Сама посуди: всё рухнуло, власть скончалась — это однозначно. На чём она держалась: на ресурсах, необходимых для поддержания жизни, которых хватало на всех и которые регулярно восполнялись. Ну и на законах, которые: хорошо ли, плохо ли, всё же регулировали телодвижения масс и за исполнением которых следили карательные органы. Проще говоря — на страхе. А что сейчас: логистика приказала долго жить — подвоза жратвы не будет… Её запасы в городе весьма и весьма ограничены. Что ещё веселее — в деревнях тоже… Весна! Крестьянам себя бы прокормить. Да и вообще — кто и как, в нынешней ситуации будет заниматься доставкой еды? И, главное, зачем? Деньги стали фантиками. Но ими хоть подтереться можно, пардон за мой французский. А банковские карты теперь вообще бесполезны. Вот и прикинь — какой голодный хаос ожидается. А он неизбежен. Да тут такая бойня начнется! Все против всех! Резня и беспредел! Вообще, я буду удивлен, если через месяц — другой, в живых останется больше десяти — пятнадцати процентов ныне живущих. Кто-то — погибнет в схватках за еду, кто-то — от голода загнется. Во всяком случае, в городах. Зато, перенаселенность этой планете теперь точно не грозит. И толстые люди наконец начнут пользоваться популярностью.