— Да ведь и не твое это, Егор — ты же тоже ни под кого не пойдешь. Это же сходу чуется. В тебе самом душка хватит — атаманом гулять. Да и видно сразу, что ты и так всегда жил сам себе хозяином. Значит и с башкой у тебя порядок, — он мотнул кудлатой головой в сторону нагруженных велосипедов, — Из города сваливаете? Это правильно, я считаю. Грамотный ход. Тоже думаю на дачи за дамбой податься, на первое время. Махновщину переждать… Только в одного не так нарядно получается, чем в правильном обществе, — он закончил и достал сигареты. Предложил мне, чиркнул спичкой, предоставляя паузу для принятия решения. Он сказал всё, что хотел — дело было за мной…
— Егор, там их почему-то три и касок три — я все взяла, — звонко отчиталась от УАЗика, хозяйственная Ольга.
— Молодец, три и должно быть. В экипаже трое обычно. Один на себя одевай сразу. Сама разберешься как? — я мельком глянул в её сторону. Обычный ментовский броник. Не должен быть чересчур тяжелым даже для неё, — Одевайся пока. Я сейчас.
— Я тебя понял, Валентин. Поинтересоваться хочу — по какому поводу у хозяина гостил? Знаю, что об этом в приличном обществе не принято, но и ты меня пойми. Время наступило такое, что хотелось бы понимать, кто у тебя за спиной стоит.
— Да это понятно. Имеешь полное право интерес проявить. Одна ходка, стыдно говорить, но «по бакланке» За драку, по пьяной грусти. Не ту челюсть вынес.
— Буен во хмелю?
— Да не. Я в целом парень неконфликтный. Там даже не в синьке дело — она просто как отягчающее пошла. Из-за женщины всё завертелось, — он смущенно глянул в сторону Ольги, — там такая история получилась… Даже не знаю, как при барышне рассказать…
— Ладно, после об этом, если желание возникнет. Ну а мы то тебе чем глянулись? Ты же нас не знаешь и вот так, сразу, готов с непонятными людьми по жизни пойти?
— А ты мне понятен, Егор. Ну, не то чтобы насквозь. Но я людей вижу. Нутром чую. За всю жизнь всего два раза ошибался, да и то в бабах. Гнилое — оно ведь во всяком человеке присутствует: только у одного — оно аж из ушей плещется, а в другом его совсем кропаль. Все же мы люди, и в каждом свое стремное имеется. Но главное то — что за стержень у тебя внутри. Из чего он сделан — тем человек и будет по жизни.
— Ну, а мой из чего? Как видишь? — я усмехнулся.
— Поживем — увидим. Сам же сказал, что мы друг друга не знаем совсем. Главное вижу, что из годного материала. Не гнилого. Вот это и есть основное, а там поглядим.
— Ладно. Со мной разобрались. А сам ты по жизни чем занимался?
— Художник я. Оформитель. Правда, когда это было.
— Давно бухаешь?
— Давно, ещё до зоны начал. Уже лет пятнадцать. С перерывом на три. Там — сидя «мужиком», особенно не попьешь. Не на что.
— А сколь тебе годков то, Валентин?
— Сорок шесть.
— А ощущаешь себя?
— Нормально ощущаю. Этих бы заземлил обоих. Легко. Отвечаю.
— Прямо наглушняк? И не застремался бы?
— Не те расклады нынче, чтобы крови стрематься, — криво хмыкнул он, — но краев держаться надо, по возможности. В гадство не впадать. Так думаю.
— Вижу, трансформация тебе не потребовалась. Про физические кондиции, что пишут?
— Сила — 15, ловкость — 13, выносливость — 13, интеллект — 14.
— Богатырского здоровья ты от рождения видать. За пятнадцать лет умудриться всё не пробухать. Нда! Ну, насчет синьки — я тебе не указ. Все взрослые. Да и сам грешен бываю. Только если с нами пойдешь — давай так решим: синька только после дела. И не в ущерб следующему. Если с утра на выход — будь любезен: встать и идти. Такая моя позиция. И другой не будет. Решать тебе. И ещё одно: я властью не болею, Валентин, но по всему выходит, что мне рулить — и за это отвечать. А тебе выполнять. Хотя, если где советом поможешь, или путь укажешь правильный — буду благодарен. В напрасный блудняк загонять не стану, ну а если что, то вместе пойдем. Беспредела с нашей стороны, тоже не будет. Но ещё раз заострю — за бугра, я. Если тебе это поперек, то спасибо и удачи. Решай. Только недолго — у нас планов много ещё, — я повернулся к Ольге.
— Ну что? Как в бронике себя ощущаешь, партнер?
…Да! Я вот так, запросто, решил взять в компанию незнакомого чела. Удивлены? Напрасно. Могу обосновать: во-первых — я тоже людей «вижу». И тоже, как правило, безошибочно. Как и большинство, впрочем. Это есть во всех нас. Древнее, ещё первобытно — полузвериное, наверное.
Просто редко прислушиваемся. Покупаемся на обманку. На выставленный напоказ «рекламный баннер». Жертвы маркетинга.
Ладно — это пустое, так о чём я? Короче — глянулся мне этот Валентин. Не знаю какой уж он там художник, да и без разницы это теперь. А мужик, похоже, надежный и здравый. Вот это сейчас важно. Да и к тому же — нехилый и не ссыкло. В нашу с ментозаврами разборку вписался, как два пальца об асфальт.