Целых пятнадцать минут мы плутали в лабиринте прилегающих к, собственно, замку, зданий. Попадая то на конюшню (забитую благородными животными натурально под завязку), то на псарню, то ещё в какое-то подсобное помещение, мы, что интересно, встретили поразительно мало людей. Нет, какие-то отдельные представители обслуги были, но они позабивались по углам и сидели там предельно тихо. Падди предположил, что новоприехавшие представители рыцарства уже успели из задолбать до критической степени, вот и прячутся по углам. Других версий у меня не было, и я согласился с другом.
Наконец, мы нашли вход в основные помещения. Самой многочисленной группой людей, попавшейся нам на глаза, по-прежнему были стражники, стоящие, на этот раз, у дверей замка. Двери были тяжёлыми, дубовыми… И — опять открытыми, что, на мой взгляд, было безрассудством и неосторожностью. Что же, возможно, я чего-то не знаю.
Не скажу, что внутреннее убранство нас сильно поразило: в большинстве своём, это были голые стены. Впрочем, в тот раз мы ходили исключительно по коридорам, не зная, куда деваться. Внутри замка стоял какой-то странный запах — не неприятный, но очень необычный.
А дальше… Дальше наша история круто повернулась. Не сложись всё так, как сложилось — не произошло бы и всё остальное, и где и как бы мы искали палантир (а также, сколько времени) — я не знаю. Но ситуация развернулась сама, не спрашивая у нас разрешения.
А началось всё, как обычно, со случайности.
Завидев в конце коридора (наконец-то!) каких-то людей, о чём-то активно говорящих, мы с Падди радостно переглянулись и зашагали по направлению к ним.
Подойдя чуть ближе, мы с Падди в унисон огорчённо вздохнули: стоящие в коридоре люди явно были не расположены к диалогу, ни о местных легендах и преданиях, ни вообще о том, что тут происходит. Посреди прохода, закрыв нам путь, стоял прилично одетый парень лет двадцати — явно из благородного сословия — и громко распекал паренька нашего возраста или чуть постарше. Личный слуга, что ли? Должно быть, подумал я. Переглянувшись и сообразив, что здесь нам ловить нечего, мы, не особо вслушиваясь, попытались пройти дальше, протиснувшись в не слишком широкий промежуток между молодым рыцарем и стеной. Это и оказалось нашей ошибкой. То ли не разглядев оружия у нас на поясе, то ли просто решив, что, раз мы не стали громогласно требовать у него отойти, то всё стерпим, этот нахал закончил очередную фразу словами:
— А ещё ирландцы тут всякие ходят!!
— Чего?!! — возмущённо обернулся Падди.
— Что слышал! — огрызнулся парень, и вернулся к своей теме. Мне такое обращение не понравилось, и, хотя ссориться с местными жителями в первый же день своего пребывания в городе в наши планы не входило, оставить это просто так я не мог. В конце концов, он сам, мы его даже пальцем не трогали! Поэтому я, вложив в свой голос как можно больше льда, спросил у него:
— Вы что же, хотите оскорбить моего друга?
Падди удивлённо поглядел на меня. У меня же, помимо желания просто сохранить лицо, была ещё одна цель — не дать ему влезть в эту ссору, отвлечь внимание парня на себя. Потому что, что бы не произошло, но Падди явно наломает дров, дай ему волю. Конечно, знай я, чем это в итоге обернётся — и для меня, и для Падди — я бы, скорее всего, сам молчал тряпочку и друга увёл оттуда подальше… Но не будем забегать вперёд. Это — потом, а вот что происходило сейчас.
Парень удивлённо обернулся на нас — видимо, всё же сообразил, что мы равные ему по статусу, а не дворцовые слуги. Но, пробежав взглядом по нашим лицам (неприятно так, сверху вниз), он решил не отступать.
— С чего вы взяли?! — язвительным тоном обратился он ко мне.
— С ваших слов, видимо, — я пожал плечами, стараясь оставаться холодным и невозмутимым.
— А может быть, я имел в виду кого-то другого, а вовсе не вашего друга? — продолжал издеваться парень.
— Я всё же продолжаю думать, что вы имели в виду именно его, — нахмурился я. Ситуация нравилась мне всё меньше.
— Так вы настаиваете, что я оскорбил его? — парень нехорошо сощурился. — Может быть, я ещё и вас оскорбил?
Его слуга из-за спины своего господина уныло и, по-моему, с капелькой сочувствия посмотрел на нас и еле слышно вздохнул.
— Да, оскорбили!! — распалялся я. — Оскорбили своим хамским отношением и издевательской манерой речи!
— Осуждать человека за то, как он говорит? — усмехнулся парень. — Хорошо же. Я принимаю ваше обвинение. Завтра утром вас устроит?
Мне понадобилось две секунды для того, чтобы осознать, о чём он, и ещё одна секунда — чтобы понять, что отступать поздно. Взять слова обратно я теперь просто не смогу. Падди, похоже, тоже понимал, в какую переделку мы попали, и молчал, давая мне самому принять решение.
— Устроит, — невозмутимо кивнул я, хотя не был уверен в том, что парень не обратил внимания на мои колебания.
— На мечах, — продолжил парень. — За… За псарней. Через два часа после восхода. Жду. Пошли, Джи.
Последнюю фразу он бросил, ясное дело, своему слуге, и через минуту их шаги стихли.
— Ты с ума сошёл? — тихо, ровным тоном спросил меня Падди. — Совсем с головой не дружишь?
— Кто же знал, — сплюнул я. — Делай поправку на местные нравы. Я не знал, что обвинение в оскорблении приравнивается к вызову на дуэль.
— Ну это же очевидно! — Падди выразительно постучал костяшками пальцев по голове. — Оскорбление чести рыцаря смывается только кровью. И что теперь делать?
— Я… Я боялся, как бы ты не ляпнул чего-нибудь не того, — признался я, краснея. — Вот и поспешил, первым…
— Да кто тебе сказал, что я собирался провоцировать его на такое?! — искренне возмутился Падди. — Думаешь, я совсем тупой?
— Ну… Извини, — я взмахнул руками.
— Извинениями не отделаешься. — Падди схватил меня за руку и подтащил к находящейся неподалёку каменной нише с выступом, на который мы и уселись. — Я спрашиваю, что ты делать дальше будешь?
— Не знаю, — я покачал головой, прикрыв глаза.
— Если откажешься или не придёшь — в замок мы с тобой больше не войдём, — заметил Падди.
— Ага, а если приду — он меня в фарш нашинкует, — уныло кивнул я.
— Значит, надо сделать так, чтобы дуэль была не до смерти, а только до первой крови. — Падди мрачно оглядывал коридор.
— Легко сказать, — грустно усмехнулся я. — Сложно сделать. Тем более, что мне и самому хочется прибить его.
— Думаешь, мне не хочется? — возмутился Падди. — Но надо было сдерживаться.
— Поздно… — тяжко вздохнул я. — Ладно. Интересно, в этом времени уже принято сражаться при секундантах — или нет?
— Если что — я буду секундантом, — кивнул Падди. — Но первым про это не говори. Даже слова этого не произноси при нём. Нечего плодить анахронизмы.
— Угу… — я потёр пальцами холодные виски. — Слушай, может, у этой старухи совета попросить?
— Эта старуха тоже ещё неизвестно чего хочет, — сердито отрезал Падди, но потом смягчился:
— Попросим, конечно, куда мы денемся. Только сначала давай всё же сами попробуем обдумать и предусмотреть всё, что сможем.
— Мистер Друрбин советовал нам не отказываться от помощи… — я снова вздохнул, и вдруг, расширив глаза, неловко стукнул себя по бедру: