Выбрать главу

«Арабская атака» может быть признана политически удачной и в том, что касается создания проблем между США и их союзниками в экономической сфере. Причем этот успех был непреднамеренным, поскольку львиная доля европейского возмущения непосредственно во время эмбарго выплеснулась на американские нефтяные корпорации. Проведенные исследования показали, что в ходе кризиса они сработали на пользу США. Повинуясь указаниям правительств стран – членов ОПЕК сократить добычу нефти, нефтяные гиганты распределили всю тяжесть эмбарго, направленного, прежде всего, против США и Нидерландов, между всеми западными странами, выступив в роли буфера между потребителями и ОПЕК[136]. Глава корпорации BP в беседе с главой британского дипломатии остроумно назвал это принципом «равенства страданий» (equal misery). А между тем, вопреки широко разрекламированной антиамериканской направленности действий ОАПЕК, и ARAMCO, и Shell, работавшие в Саудовской Аравии, получили приказ от короля Фейсала доставить всю законтрактованную нефть Тихоокеанскому флоту США, так как Эр-Рияд решил «уважительно отнестись к этому контракту»[137]. Руководство Великобритании, например, узнало об этом из встречи главы Форин-офиса с руководителями компаний BP и Shell, прошедшей в Лондоне 7 ноября 1973 года[138], и это не могло не вызывать неприятных вопросов.

Итак, Октябрьская война и нефтяное эмбарго 1973 года, обнажив расхождения в экономической и политической сфере, серьезным образом повлияли на атмосферу отношений внутри Западного блока.

2.4. Разрядка или третий мир? СССР и энергетический кризис 1973–1974 годов

Отдельно стоит остановиться на происхождении идеи нефтяного эмбарго 1973 года, споры вокруг которого не утихают до сих пор и в прессе, и в академическом сообществе. Один из обсуждаемых вопросов касается «советского следа» в арабской атаке, что вполне логично, если посмотреть на последствия, которые это решение возымело для капиталистической экономики. Так, например, еще в 1975 году известный специалист по советской экономике, профессор Гарвардского университета М. Голдман написал в The New York Times о том, что именно СССР подтолкнул арабов к наложению эмбарго, сорвав при этом большой куш: воспользовавшись ситуацией, в обмен на предоставление оружия он смог приобрести 30 млн тонн нефти, которая перепродавалась странам, подвергшимся эмбарго, причем в отдельных случаях цена за баррель доходила до 18 долларов[139] – суммы по тем временам неслыханной. Бывший редактор The Wall Street Journal В. Ройстер увидел прямую связь между поставками советского оружия арабским странам и способностью Кремля контролировать арабскую нефть: «Пока арабы остаются верны политике «Сбросить Израиль в море!», Советский Союз, если он пожелает, сможет принудить их блокировать поставки нефти, потому что он распоряжается поставками оружия, столь необходимого для достижения этой арабской цели»[140].

На наш взгляд, важно учитывать, что этот нефтяной бойкот был не первым в арабской истории, новизна состояла лишь в его масштабе. В этом смысле внесение в санкционный список Нидерландов с их Роттердамом оказалось весьма эффективным шагом арабских стран. Кроме того, без согласия и ведущей роли Саудовской Аравии это эмбарго оказалось бы пустым звуком, да и вообще вряд ли могло быть реализовано. СССР же не имел никаких рычагов влияния на королевство, и даже президент Египта А. Садат, организаторская и политическая роль которого в проведении эмбарго неоспорима, вряд ли мог бы стать проводником советского влияния на королевство, если учесть, в каком натянутом состоянии находились советско-египетские отношения накануне войны. Во всяком случае, в доступных архивных источниках нам не удалось обнаружить подтверждения этой теории. Приписывание авторства идеи об эмбарго СССР опроверг и академик Примаков в интервью с автором. Он пояснил, что, возможно, такие слухи в американской прессе выросли из его совместной с В. В. Журкиным встречи в мае 1973 года с сотрудниками Совета по международным делам в Нью-Йорке. В ходе этого заседания они, почти в шутку, заявили о возможности инициированной арабами войны на Ближнем Востоке, которая может сопровождаться нефтяным эмбарго. Этот сценарий, по его словам, был придуман ими по дороге от метро к штаб-квартире Совета, и первоначально его восприняли как сущую нелепицу, однако после того, как в конце года он реализовался с пугающей точностью, у них возникли серьезные проблемы с визами[141].