Самым уважаемым из язычников последнего времени в Риме был Веттий Претекстат, лидер языческого большинства в сенате. Все люди признавали его достоинства — честность, образованность, патриотизм, прекрасную семейную жизнь; некоторые сравнивали его со старым Катоном и Цинциннатом. Время лучше помнит его друга Симмаха (345–410), чьи письма рисуют столь приятную картину той очаровательной аристократии, которая считала себя бессмертной накануне смерти. Даже его семья казалась бессмертной: дед был консулом в 330 году, отец — префектом в 364 году; сам он был префектом в 384 году и консулом в 391 году. Его сын был претором, внук станет консулом в 446 году, правнук — в 485 году, а прапраправнуки — в 522 году. Его богатство было огромным; у него было три виллы под Римом, семь других в Лациуме, пять на Неаполитанском заливе, другие в других местах Италии, так что «он мог путешествовать по полуострову и быть везде дома».38 Никто не может похвастаться, что он не пожалел этого богатства, потому что он щедро тратил его и искупил свою вину учебой, государственной службой, безупречной моралью и тысячей незаметных филантропических поступков. Среди его верных друзей были как христиане, так и язычники, как варвары, так и римляне. Возможно, он был язычником еще до того, как стал патриотом; он подозревал, что культура, которую он представлял и которой наслаждался, была связана со старой религией, и боялся, что одна не может пасть без другой. Верность древним обрядам позволяла гражданину почувствовать себя звеном в цепи удивительной преемственности от Ромула до Валентиниана и научиться любить город и цивилизацию, так мужественно создававшуюся на протяжении тысячи лет. Недаром его сограждане выбрали Квинта Аврелия Симмаха своим представителем в последней драматической борьбе за своих богов.
В 380 году император Грациан, которого красноречивый Амвросий склонил к страстной ортодоксии, провозгласил Никейский Символ веры обязательным «для всех народов, подвластных правительствам нашей милости», а последователей других верований осудил как «безумных и сумасшедших».39 В 382 году он приказал прекратить выплаты из императорской или муниципальной казны на языческие обряды, весталок и жрецов; конфисковал все земли, принадлежащие храмам и жреческим коллегиям; велел своим агентам убрать из Дома сената в Риме статую богини Победы, которую Август поставил там в 29 году до н. э. и перед которой двенадцать поколений сенаторов давали клятву верности императору. Сенат назначил делегацию во главе с Симмахом, чтобы ознакомить Грациана с делом о Виктории; Грациан отказался их принять и приказал изгнать Симмаха из Рима (382). В 383 году Грациан был убит, и обнадеженный сенат отправил депутацию к его наследнику. Речь Симмаха перед Валентинианом II была воспринята как шедевр красноречивой мольбы. Он утверждал, что нецелесообразно так резко прекращать религиозные обряды, которые на протяжении тысячелетия ассоциировались со стабильностью общественного порядка и престижем государства. В конце концов, «какая разница, каким путем каждый человек ищет истину? Ни по одной дороге люди не могут прийти к пониманию столь великой тайны» (uno itinere non potest perveniri ad tam grande secretum).40
Молодой Валентиниан был тронут; Амвросий рассказывает, что даже христиане в императорском совете советовали восстановить статую Победы. Но Амвросий, отсутствовавший с дипломатической миссией в интересах государства, отменил решение совета, направив императору императивное письмо. Он разбирал один за другим аргументы Симмаха и отвечал на них с характерной силой. В сущности, он пригрозил отлучить правителя от церкви, если прошение будет удовлетворено. «Ты можешь войти в церкви, но не найдешь там священника, который примет тебя, или найдешь их там, чтобы запретить тебе вход».41 Валентиниан отклонил апелляцию сената.
В 393 году язычники Италии предприняли последнюю попытку, рискуя всем ради революции. Полуязыческий император Евгений, которому Феодосий отказал в признании, надеясь привлечь язычников Запада на свою защиту, восстановил статую Победы и похвастался, что после победы над Феодосием будет пасти своих коней в христианских базиликах. Никомах Флавиан, зять Симмаха, возглавил армию в поддержку Евгения, разделил с ним поражение и покончил с собой. Феодосий вошел в Рим и заставил сенат принять постановление об отмене язычества во всех его формах (394 г.). Когда Аларих разграбил Рим, язычники увидели в унижении некогда могущественного города гнев своих забытых богов. Война конфессий разрушила единство и моральный дух людей, и когда поток вторжения достиг их, они могли встретить его только взаимными проклятиями и разделенными молитвами.