Носовая часть, отягощенная бронемашинами, сыгравшими роль балласта, почти сразу погрузилась, а кормовая еще какое-то время держалась на плаву, и что-то внутри продолжало взрываться. Но, наконец, сверкнув напоследок обнажившимися винтами, исчезла в волнах и она, увлекая с собой тела пятидесяти моряков и двух дюжин морских пехотинцев, навеки ставших единым целым с кораблем. Они присоединились к тем сорока храбрецам, до последнего не изменившим присяге, что навсегда остались на боевых постах принявшего на себя смертельный удар "Корейца".
-- Достойное погребение, - глухо произнес штурман большого десантного корабля "Пересвет", с высоты опоясывавшей его надстройку галереи смотревший на закручивавшуюся воронку на месте утонувшего "Вилкова". - Если уж на роду написано до старости не дожить, то и я хотел бы так же, не сходя со своего поста...
Майор морской пехоты Владимир Иволгин невесело усмехнулся, покосившись на моряка:
-- Какая разница, сбросят твое тело за борт или запакуют в цинк и опустят под землю? Главное, чтобы смерть не была напрасной!
-- А вот это, морпех, зависит уже от тебя и твоих ребят. - Штурман обернулся, взглянув в глаза офицеру. - Сделайте так, чтобы наши парни погибли не зря!
-- Мы не подведем!
Иволгин уставился на горизонт, подернутый дымкой. Где-то там вырастали из рокочущих волн поросшие тайгой сопки, там их ждала земля Камчатки - и бой, для кого-то первый и последний.
Несколькими часами позже офицеры собрались в кают-компании "Пересвета", склонившись над картами и ворохом спутниковых снимков, сделанных наматывавшим виток за витком над планетой "Енисеем-М" с двухсоткилометровой высоты.
-- Итак, пришло время решить окончательно - где мы будем высаживаться.
Иволгин, командовавший усиленным батальоном морской пехоты, взглянул на офицеров своего штаба, с иными из которых еще во время американской оккупации, бывало, делился последним "рожком" к АК. Они не подвели тогда, и были готовы идти до конца теперь, выполняя любой его приказ.
-- Основной вариант - это выгрузиться в тылу наших войск, еще сдерживающих натиск японцев, - продолжил майор. - Наиболее удобны в этом смысле Большерецк или Октябрьский. Наша оборона там достаточно надежна, высадка пройдет без проблем. Но это означает, что, пробиваясь к Петропавловску, придется пройти через боевые порядки противника в лоб, и наши потери, при наличии у японцев тяжелой техники вплоть до танков, предугадать сложно. Но в свете данных разведки, мы можем, как все нормальные герои, пойти в обход.
Офицер вытащил из стопки снимков один, распечатанный на крупном формате, и, тыкнув в него пальцем, перепачканным въевшейся уже под кожу оружейной смазкой:
-- Береговая оборона у японцев попросту отсутствует. Они целиком и полностью полагались на свой флот в деле обороны Камчатки от нашего возможного контрудара. Но теперь эсминцы, что раньше патрулировали прибрежные воды, выведены из игры, а противокорабельные ракеты японцы так и не довезли, и теперь они лежат где-то на дне Тихого океана. Мы можем высадиться в тылу противника, заставив его отвести войска от Петропавловска, отвлечь на себя. В этом случае у нас будет свобода маневра, пусть и относительная - в условиях почти полного отсутствия дорог угадать, в каком направлении мы двинемся, японцам будет не сложно. Тем более, у них имеются и БПЛА, в том числе и ударные. Но "дроны" и несколько "вертушек" - это вся их авиация.
-- С этим справимся, - хмыкнул командир зенитно-ракетной батареи. - Да и раздергана их авиация, собрать в кулак не успеют, а поодиночке мы их приземлим!
-- Что ж, решено. Не забывайте, товарищи, очень многие уже отдали жизни, чтобы мы оказались на Камчатке. И ради их памяти мы должны раздавить врага, каким бы сильным он ни казался, намотать его на гусеницы!
Берег появился, как это часто бывает, неожиданно. Радиометристы увидели его первыми на экранах своих локаторов. На горизонте сгустилась дымка, а затем из нее проступили очертания сопок, вершины которых скрывались в низко нависших над землей облаках. Приблизившись к берегу на полтора десятка миль, десантные корабли разошлись в стороны, опуская носовые аппарели прямо в тяжело ворочавшиеся волны, и из их вместительных трюмов наружу хлынул рычащий и лязгающий металлом поток. Одна за другой, в воду сходили боевые машины пехоты БМП-3Ф, основа огневой мощи десанта после потери самоходок "Вена". На первый взгляд, вопреки всем законам природы, восемнадцатитонные машины не уходили ко дну, а, покачиваясь на поверхности, бодро двигались к берегу. Мощные водометы толкали их вперед, а укрывшиеся под тонкой броней морпехи слышали сквозь рокот двигателей удары тяжелых волн о борт, нервно сглатывая при мысли о том, что под ногами - не твердая надежная земля, а десятки метров ледяной воды. Но еще хуже было тем, кому не хватило места внутри, и самые отчаянные десантники оседлали неторопливоы плывущие к будто бы нехотя приближавшемуся берегу бронемашины, намертво вцепившись в поручни на их броне и рискуя в любой миг сорваться, исчезая в волнах. Преодолев последние мили, БМП выползали на галечный пляж, готовые прикрыть огнем следовавшие за ними противотанковые самоходки "Спрут-СД", за которыми следовали бронетранспортеры и топливозаправщики.
Командирская бронемашина остановилась на склоне, и майор Иволгин, высунувшись из люка по пояс, и потуже натянув черный берет, надетый вместо положенной по уставу каски, осмотрелся, и, сделав глубокий вдох, произнес с улыбкой:
-- Добрались!
Волна десанта, которой никто не пытался помешать, захлестнула берег, растекаясь по нему в стороны, выпуская вглубь полуострова "щупальца" разведгрупп. Где-то на горизонте угадывались силуэты "Адмирала Трибуца" и "Холмска", развернувших в сторону берега орудийные башни, чтобы поддержать морскую пехоту, такую уязвимую именно сейчас, на границе суши и воды. Но куда большую пользу оказывал установленный на БПК мощный трехкоординатный радар "Фрегат-МА", способный обнаружить воздушные цели за триста верст. Склоны сопок значительно ограничивали обзор, но, несмотря на это моряки первыми бы узнали о приближении незваных гостей, успев предупредить и десантников. А морпехи майора Иволгина, вцепившись в клочок земли, ощетинившись стволами пушек и пулеметов, уже готовились к новому броску.
Несколько бойцов собрали пусковую установку, на которую водрузили миниатюрный беспилотник. Короткая команда - и "Пчела-1Т", разогнавшись, сорвалась с направляющей, растворяясь в серых облаках. А на земле оператор склонился над экраном, вглядываясь в изображение, поступавшее с высоты птичьего полета.
Запущенный морпехами "дрон" прошел над единственным проселком, тянувшимся вдоль берега, причудливо петляя среди сопок. И в том же направлении двинулась колонна бронетехники, над которой, будто бросая вызов врагу, реяли российские триколоры.
-- Третий - в головной дозор, - скомандовал майор Иволгин из наполненного гулом мотора нутра своего БТР, переваливашвегося через ухабы. - Дистанция до основных сил не меньше двух киометров. Седьмой, выделить взвод для прикрытия!
-- Принял, - отозвался тотчас командир зенитной батареи. - Есть выделить взвод!
-- Противотанковая батарея - в конец колонны!
Батальон перестраивался в движении. Десяток БМП, к которым присоединилась пара бронетранспортеров с расчетами ПЗРК, выдвинулся вперед, а самоходные орудия "Спрут" посторонились, пропуская вперед основные силы. Единственная надежда в случае встречи с японскими танками, они будто прикрылись всеми остальными, готовые в нужный момент придти на помощь. Проселок, изрытый колеями, извивался, и морпехи то оказывались сжатыми меж склонов угрюмых сопок, то снова видели серую морскую гладь, по которой вдали скользили корабли, продолжавшие и после высадки прикрывать десант.