Еще несколько раз японские гаубицы оживали, обрушивая свой сокрушительный огонь на маневрировавшие в их зоне поражения русские подразделения, вдруг внезапно останавливавшиеся на открытом месте, точно перед камерами беспилотников, неторопливо круживших над облаками. Но всякий раз русские ускользали из-под обстрела после первого же залпа, потеряв за полдня всего две боевые машины. И командир японского пехотного полка, поняв, что так только лишится артиллерийской поддержки в самый ответственный момент, поскольку попросту закончится боекомплект, решился.
Взревели разом мощные двигатели, так что от их слитного рыка содрогнулась земля, и танки, выстраиваясь редкой цепью, двинулись на запад, параллельно шоссе. Тяжелые "Тип-90" плавно катились по бездорожью, вгрызаясь широкими гусеницами в болотистую почву. Перед японскими танкистами была поставлена, в сущности, предельно простая задача - сблизиться с противником на расстояние прямого выстрела и огнем орудий уничтожить все живое в поле зрения. А за ними ползли бронетранспортеры с пехотой, которой предстояло добить опрокинутого врага. Никаких тактических хитростей - удар в лоб, под которым русские либо погибнут, либо дрогнут и покатятся назад, чтобы тоже погибнуть, но лишь чуть позже.
Владимир Иволгин не мог, подобно своему японскому оппоненту, поднять над полем боя беспилотник, контролируя ситуацию из безопасного тыла. Вместо этого он, поднеся к глазам бинокль и высунувшись по пояс из люка БТР, глядел на горизонт. Мощная оптика приближала едва появившиеся в поле зрения танки. Танковый эскадрон японских сухопутных сил по штату включал четырнадцать машин, сейчас же майор видел лишь одиннадцать массивных "Тип-90", обманчиво медленно приближавшихся к позициям его бойцов. Но и это был козырь, побить который, казалось, невозможно. На многих танках можно было, вглядевшись, заметить следы ремонта - пятна сварки, свежую краску или вовсе неокрашенный металл. Вывести из строя современный танк намного сложнее, чем убить тех, кто управляет им, и японские боевые машины вновь и вновь, подобно мифическому фениксу, возвращались в строй. Менялись экипажи, и танки снова и снова шли в бой.
-- Сомнут, - пробормотал майор, качая головой. - На гусеницы намотают, самураи херовы!
Шестидюймовый снаряд, выпущенный одной из занявших огневые позиции на краю поселка гаубиц FH-70, промчался над головами атаковавшей пехоты, преодолев двадцать километров и беззвучно коснувшись земли в полутора десятках метров от бронетранспортера комбата. Грохот разрыва заглушил все иные звуки, и к небу поднялся столб вывороченной взрывом земли, в котором сверкали оранжевые проблески. Иволгин, которого по голове словно дубиной ударило, скатился из люка в десантный отсек, успев захлопнуть бронированную крышку. Начштаба что-то говорил ему, широко открывая рот, но Иволгин ничего не слышал сквозь шум в ушах, лишь прохрипев:
-- Всем - назад!
Радист схватился за лежавшие перед ним наушники, но из динамиков звучал лишь треск и свист помех. Над командирским БТР взвились две ракеты, вспыхивая тревожно-алым светом на фоне облачной пелены. Через мгновение взревели десятки двигателей, и русские морпехи отшатнулись. Дуга, в виде которой представали их позиции, сперва превратилась в прямую линию, похожую на туго натянутую струну, а затем начала прогибаться на запад. Танки, еще ни разу не выстрелив, неторопливо ползли вперед, будто пытаясь угнаться за ускользавшим из-под удара противником. Большая часть бойцов Иволгина оттянулась на север, укрываясь в редкой роще, тянувшейся вдоль речных берегов. Другие сместились к югу.
-- Отступают, даже не приняв боя! - Командир японского полка смотрел на экран, куда выводилось изображения с камер одного из разведывательных "дронов", сопровождавших русские подразделения. - Не понимаю!
-- За нами - полное превосходство, и качественное, и количественное. Гайдзины оценили соотношение сил и сделали единственно верный выбор!
-- Если бы они во всем исходили из расчета и здравого смысла, то не высадились бы одним батальоном здесь, на Камчатке, где их ждала полная дивизия.
Беспилотник, с которого поле боя представало громадной шахматной доской, сделал еще одни заход над рощей, в которой заняли позиции отступившие русские морпехи. Сразу три дымные полосы протянулись к нему из леса, и, несмотря на то, что "дрон" излучал сравнительно мало тепла, ГСН одной из выпущенных ракет "Игла" захватила цель. MQ-1C, кувыркаясь, камнем рухнул на землю, а через несколько секунд был сбит и второй "дрон". Именно поэтому японский командир не увидел, как продолжавшие все это время пятиться назад русские остановились, разворачивая орудия своих бронемашин в сторону приближавшегося врага, нависая над ним с севера и юга. А навстречу вражеским танкам, приближавшимся грохочущей, ревущей волной металла и огня, выдвинулся саперный взвод.
Ожидая, что в любой миг на головы обрушатся японские снаряды, бойцы, подгоняемые нервными офицерами, вытаскивали из своих МТ-ЛБ пусковые установки переносных комплектов минирования ПКМ, устанавливая на них цилиндрические кассеты. Короткая команда, и град противотанковых мин ПТМ-1, простых, но убийственно эффективных, посыпался в перетертую гусеницами до состояния кашицы траву. Смерть, невидимая, бесшумная, беспощадная, затаилась на узкой полоске земли, тянувшейся на пути наступавшего врага. А русские саперы, не теряя времени, повторили операцию, только теперь использованные ими кассеты были начинены каждая шестьюдесятью четырьмя противопехотными минами ПФМ-1С.
Уже чувствуя, как дрожит земля под многотонными боевыми машинами, саперы попрыгали в свои транспортеры, снова устремляясь в тыл. А на смену им уже спешила противотанковая батарея. Десяток самоходных орудий "Спрут-СД" выстроился редкой цепью на пути врага, которого уже можно было разглядеть в мощную оптику прицелов. Замотанные маскировочными сетями, боевые машины при взгляде уже с нескольких десятков метров выглядели, как какие-то бесформенные кочки, и только толстые орудийные стволы, протянувшиеся параллельно земле, выдавали их.
-- Ползут, - хмыкнул приникший к прицелу командир батареи, сдвигая на затылок танковый шлем. - Все, мужики, сейчас решится - они или мы. Ради этого мы прибыли сюда, ради этого гибли, защищая нас, моряки и летчики, и подвести их нельзя. Батарея, к бою! Зарядить ТУР!
В каморы гладкоствольных орудий 2А75 легли управляемые ракеты "Рефлекс-М", и наводчики замерли, ожидая следующей команды. А рядом с приземистыми самоходками, под открытым небом, не защищенные ничем, готовились к бою расчеты противотанковых ракетных комплексов "Корнет". Толстые цилиндры транспортно-пусковых контейнеров, укрепленных на треножных станках, чуть возвышались над колышущейся травой.
Японские танки, не встречая сопротивления, достигли кромки минного поля, и из-под гусениц одной, а затем сразу еще двух машин, вырвалось пламя. Взрывами мин ПТМ-1 у танков рвало гусеницы, и могучие сухопутные броненосцы замирали, теряя подвижность.
-- Мины! - Командир эскадрона, которому повезло, потому что его танк шел чуть позади, кричал в эфир, боясь опоздать. - Всем стоп! Саперы, вперед!
Люки двигавшихся за танками БТР распахнулись, и наружу выбрались нагруженные миноискателями саперы. Миновав застывшие стальными изваяниями боевые машины, они смело ступили на минное поле - и нога одного из них раздавила незаметный в смятой траве "лепесток", противопехотную мину ПФМ-1С. Крича от нестерпимой боли, японский солдат, которому оторвало правую стопу, повалился на землю. Несколько человек кинулись к нему, не слыша испуганного приказа отступившего назад командира, и еще один смельчак, лишившись половины ноги, упал, истошно голося и истекая кровью. В этот момент наводчик командирского "Спрута" сообщил: