— Вся проблема «Малыша Заки» в его чрезмерной мягкосердечности, — Элрайн приложил биту к правой щеке Гэдмара. Ледяной взгляд Охотника оставался непроницаемым, — иногда просто необходимо хоро…
— А вот скажи-ка, — перебил его Гэдмар, — твой начальник, то есть Зак, знает о своем прозвище?
Улыбка с лица Элрайна тут же померкла. Наморщившись, он снова перевел взгляд к лавке и обратно на Гэдмара.
— Да я те…
— Или о том, что ты не соблюдаешь приказы Заки?
Элрайн брызнул слюной и засопел.
— А вот эти ваши шлепки по щекам? — войдя в кураж, Гэдмар лукаво подмигнул стражнику, — здесь у всех так принято или у вас с «Малышом Заки» особая связь?
— Ах ты сволочь! — завопил Элрайн, занося над головой дубинку, — да я тебя!
— Элрайн! — крикнул показавшийся в дверях лавки Зак, — какого черта ты делаешь?
Элрайн облизнул губы, и тут же потупился назад.
— Я…
— Что я тебе говорил на его счет?
— Прости, Зак, — Элрайн весь побледнел, — просто он сказал…
— Да мне насрать, что он сказал! — не сдержавшись, Зак мигом подбежал к Элрайну, и схватил его обеими руками за грудки, — засунул бы ему в рот кляп, раз ты такой чувствительный!
Проходившие мимо покупатели мельком поглядывали в их сторону, но даже не думали вмешиваться.
— Да, Зак, — сорвавшись на стон, Элрайн едва не заплакал.
Удивительно, от его бойкости не осталось и следа. Почему же он так боится этого Зака? Они явно одного возраста, возможно, даже учились в одной школе, но Зак, несомненно, был прирожденным лидером. Он держал Элрайна в ежовых рукавицах, а тот беспрепятственно позволял собой понукать.
— Извини меня, Зак, — Элрайн потупил взгляд в пол, — я сплоховал…
— Смотри на меня! — Зак отвесил ему пощечину, от которой Стегер тут же поднял на него взгляд.
Это был запуганный до смерти ребенок, который был не в состоянии постоять за себя.
Как он там сказал? «Вся проблема «Малыша Заки» в его чрезмерной мягкосердечности?» Элрайн точно говорил про этого человека?
Зак отвесил Стегеру очередную пощечину, и Гэдмар едва не дернулся, чтобы вступиться за него. Во что бы то ни стало, он должен был попасть к мэру. А прямо сейчас, глядя на безумие в глазах Зака, неизвестно, чем могла закончиться эта стычка.
— Ну, довольно уже, — спокойным тоном проговорил Гэдмар, — он и так уже все понял.
Зак медленно обернулся на Гэдмара. Склонив голову на бок, он посмотрел ему прямо в глаза.
— В следующий раз обязательно засунет мне кляп в рот, — улыбнулся Гэдмар, и театрально поклонился.
Зак закатил глаза и тяжко вздохнул.
— Если ты ослушаешься меня еще хоть раз, — он погрозил пальцем перед носом Элрайна, — не видать тебе службы в разведке.
— Я все понял, — закивал головой Элрайн Стегер, — извини, дружище…
Улыбнувшись, он было потянулся пожать руку Заку, но тут лишь отмахнулся и презрительно фыркнул.
— Пошли, шмотки уже ждут тебя, — подойдя к Гэдмару, Зак снял с него кандалы, и схватил за рукав, — если выкинешь какой-то номер, я…
— Понял-понял, — растерев затекшие кисти, Гэдмар поднял ладони вверх, — буду нем, как рыба.
Глава 3
— И без глупостей мне, — погрозил пальцем Зак, — ничего не трогай.
Гэдмар лишь молча кивнул.
Зак постучался в дверь, и через несколько секунд в проходе показалась немолодая светловолосая женщина.
Гэдмар поправил воротник льняной рубахи, и по знаку Знака шагнул за ним в приемную мэра.
Женщина старалась даже не смотреть на Гэдмара. Закрыв за ними дверь на ключ, она вернулась за свой стол, надела очки в тонкой оправе, и продолжила перебирать какие-то бумажки. Гэдмару тут же бросилось в глаза разительное отличие в ее внешнем виде от встреченных ранее жителей Новазэма.
Причёска каре идеально подчеркивала заострённые скулы незнакомки. На женщине было строгое темное платье, на шее — серебряное ожерелье. И в эту секунду Гэдмар был готов поклясться, что на ее щеках краснели самые настоящие румяны. На губах была помада.
Неужели у них здесь есть даже косметика? Сколько же раз они побывали на островах? И какую цену они за это заплатили?
— Стой здесь, — бросил через плечо Зак, и подошёл к столу.
Пока он заполнял какие-то бумаги, Гэдмар оценил интерьер приемной. Помещение было обставлено просто, но со вкусом.
С ума сойти, а он было уже думал, что таких выражений до конца дней применять не будет. О вкусах речь уже давно не шла. Самое главное было выжить — и не важно как. Пускай даже на старом плоту или дрянной лодке.
В комнате было несколько кожаных кресел.
«Почти как новые», — отметил Гэдмар.
Створки жалюзи не давали просочиться яркому солнечному свету внутрь. Позади секретарши висела картина, изображающая уходящую ввысь башню. Конечно, Гэдмар уже много раз видел ее прежде. Преимущественно, во французских боевиках 80-х, которые они с отцом могли смотреть буквально бесконечно.
День на картине уже близился к вечеру. Величественная Эйфелева башня искрилась приятным золотистым светом. Поразительное зрелище. В домишках, которыми были усыпаны улицы у подножья башни, появлялся свет. Через Йенский мост переплывал небольшой пароходик с туристами на борту. При взгляде на мост на губах Гэдмара невольно выступила улыбка. Это был тот самый мост, мелькавший в похождениях Джеймса Бонда в «Виде на убийство». К слову, самый любимый фильм Гэдмара из всей «Бондианы».
На какую-то долю секунды Гэдмар закрыл глаза, представив неспешные беседы пассажиров парохода. С борта судна доносился едва слышимый джаз. Звон бокалов шампанского, восхищенные красотой вечернего Парижа вздохи туристов.
— Мне тоже она нравится, — голос женщины вывел Гэдмара из транса. Женщина смущенно улыбнулась.
— Невероятная красота. — улыбнулся в ответ Гэдмар, — всегда мечтал побывать в Париже, да только видать уже не судьба.
— Да, — протянула женщина. В ее вздохе слышались тоскливые нотки, — Париж и Реймс одними из первых в Европе ушли под воду.
Воцарилась небольшая пауза. Секретарша покосилась на Зака, но тот лишь продолжал заполнять бумаги, не обращая на их разговор внимания.
— А я вот всю жизнь хотела побывать в Версале, — карие глаза женщины засверкали от радости, похоже, она уже давно хотела высказаться об этом, — такая неописуемая красота. Все эти сады, дворец…
— Ну хватит уже, — Зак со злостью отшвырнул кипу бумаг на край стола. Под его грозным взглядом женщина тут же смолка и зарылась в бумагах.
Зак испытующе посмотрел на Гэдмара, но ничего не сказал.
— Много еще? — обратился он к секретарше.
— Еще несколько, — женщина протянула Заку пару листков.
В эту секунду больше всего на свете Гэдмару хотелось разбить морду этому подонку, и научить его хорошим манерам. К счастью, если все пойдет так, как он задумал, то такой шанс выпадет уже совсем скоро.
Напротив единственного стола в комнате стояло два цветка в горшках. На какую-то долю секунды Гэдмар буквально онемел, не в силах оторвать от них взгляд. Сколько лет прошло с тех пор, как он видел цветы в последний раз? Больше тридцати?
И ведь не побоялись же они привести землю с островов. Быть может, на Новазэме работают куда более профессиональные люди, чем показалось сначала. Скорее всего, среди них есть и бывшие ученые.
Гэдмар оглянулся на Зака; тот лишь усердно заполнял бумаги. Женщина тоже что-то писала. Гэдмар боком подошёл к цветку, и попытался наклониться, чтобы понюхать. В нос тут же ударил приятный аромат роз. Гэдмар протянул руку, чтобы коснуться цветка, но жгучая боль от удара дубинкой остановила его.
— Я же сказал, — прорычал Зак, — ничего не трогать!
Стражник толкнул его к приоткрытым стеклянным дверям. Поочередно он снял кандалы с рук, затем с ног. Послышался звон металла. Женщина за столом даже вздрогнула.
Расплываясь в ехидной улыбке, Гэдмар низко поклонился.
— Только после вас, — указал рукой на двери.
Лицо Зака пылало от гнева.
— Когда-нибудь я сотру эту ухмылку с твоего лица, — сквозь зубы процедил стражник.