— Еще одно, — сказала я. — Вы можете дать мне телефонный номер мистера Пирпонта?
— Боюсь, что у меня нет такой возможности, мисс Кэррингтон, — сказал он. — Но я могу попросить нашу телефонистку вас соединить. Ожидайте в номере, пожалуйста.
Не знаю даже, чему тут удивляться больше. Тому, что одни убийцы отказывались выдать меня другим убийцам, рискуя развязать самую крупную за последние годы войну банд, или что у них до сих пор есть телефонистка.
Ангелы Адской Кухни, надо же. На конкурсе идиотских названий для уличных банд они точно вошли бы в тройку призеров. Судя по тому, что когда я работала на улицах, это название было мне незнакомо, ребята организовались совсем недавно. И если они действительно решатся войти в отель, просуществует их банда очень недолго.
Я вернулась в свой номер и подошла к окну. На улице было уже полтора десятка фургонов, какие-то с логотипами фирм доставки, какие-то без. Готова биться об заклад, что половина их них в угоне.
Один стоял прямо перед моей «тундрой», но в кузов пока вроде бы никто не лез, и топор лежал на месте. Я это чувствовала.
Посчитать обычные автомобили не представлялось возможным, их было слишком много. Небольшая группа людей стояла у парадного входа в отель, и наверняка у них были мрачные и полные решимости выражения лиц, но со своего этажа, да еще и в сгущающихся сумерках, я не смогла этого рассмотреть.
Я задернула шторы, села в кресло и набрала номер доктора Чен.
— Это Кэррингтон. В состоянии Джона есть какие-то изменения?
— Нет, все стабильно. На прошлом цикле мы сделали вскрытие, чтобы подтвердить инфаркт, и да, инфаркт подтвердился. Операция прибавила всего лишь десять минут к времени возрождения, на следующем цикле это никак не сказалось. Сейчас он опять стабильно мертв, и мы не знаем, что тут можно сделать. Только наблюдать.
— Понятно, — сказала я. — Дайте мне знать, если что-то изменится.
— Конечно, мисс Кэррингтон, — сказала она. — Но, говоря по правде, я не вижу никаких предпосылок для этих изменений.
Это понятно. На Кларка действует внешний фактор, о котором доктору Чен ничего неизвестно. И пока я что-то не сделаю с этим внешним фактором, в состоянии Джона ничего не изменится.
Разве что в Блокноте чернила сами по себе выцветут, но на это в лучшем случае уйдет не один год. И не факт, что на страницах сюжетных артефактов чернила вообще выцветают.
Нет, пока я не приложусь к этой тетрадке своим топором, я так и не узнаю, можно ли тут что-то изменить.
Затрезвонил внутренний телефон. Я сняла трубку и услышала исполненный самодовольства голос Пирпонта.
— Вы все-таки передумали? Весьма благоразумное решение, но, учитывая текущие обстоятельства, я не намерен предлагать вам сумму большую, чем я уже озвучил вашим конкурентам. Вы сами виноваты, что не захотели заработать больше, но, как говорится, иметь пять миллионов и не иметь пять миллионов — это дает нам разницу в целых десять миллионов, не так ли? Алло. Алло!
— Они не передумали, — сказала я.
— Алло… Стоп, кто это? С кем я говорю?
— Привет, брат Тайлер, — сказала я.
— О, — к его чести, он так и не бросил трубку, хотя ему, наверное, и хотелось. — И чего вы хотите, Роберта?
Я заметила, что он назвал меня моим земным именем, отринув все божественные титулы. Что ж, вот и ответ.
— Поговорить, — сказала я. — Пока еще не пролилась кровь и все не зашло слишком далеко.
— Боюсь, что я не представляю, о чем нам разговаривать.
— Как мог бы сказать мой отец, я предлагаю вам разойтись краями, — сказала я. — Вы отзовете заказ, а я не буду искать вас с топором в руке.
— Увы, это невозможно, — сказал он. — Такие заказы размещаются совсем не для того, чтобы отзывать их по первой же просьбе интересанта. Простите, Роберта, здесь нет ничего личного, вы мне симпатичны и мне даже немного жаль, что все так получилось.
— У вас еще будет шанс повторить эти слова мне в лицо, — сказала я. — Про «ничего личного».
— Надеюсь, что нет, — сказал он. — Но, раз уж мы беседуем, вы не могли бы объяснить, какие интересы преследует «Континенталь», встав на вашу защиту?
— Только если вы объясните, какие интересы преследуете вы.
— О, тут-то все довольно просто, — сказал он. — Увидев вас вчера в клубе, я понял, что не могу больше ждать… э… естественного исхода. Я уже не молод, знаете ли, я не хотел бы встретить Второе Пришествие немощным стариком. И, поверьте мне, если бы мне был известен другой способ освободить божественную сущность из ее земной оболочки, я бы этим способом непременно воспользовался.