Он кивнул и ушел на кухню, плотно притворив за собой дверь. Наверное, было бы разумнее совсем его отпустить, потому что я не думала, что дело дойдет до стрельбы.
Какого черта я вообще впутала в это «Континенталь»? Вероятно, окружение влияет на человека, и если из всех инструментов вокруг тебя одни молотки, все твои проблемы автоматически превращаются в гвозди.
— Мне не нужны неприятности, — сказал Ленни. — И я не собираюсь доставлять их тебе. ТАКС отказалось от преследования.
— Надолго ли?
— Тут я ничего не могу сказать. Так что привело тебя в Город?
— Ничего странного в последнее время не происходило? — спросила я. — На работе?
— Вроде бы, нет, — сказал он. — Ты же знаешь, вся наша работа — одна большая странность. Вот ты вернулась, это странно. А что еще должно было случится?
Что ж, подойти к интересующей меня теме окольными путями не получилось, и я решила взять быка за рога.
— Ты слышал о Черном Блокноте?
Он на мгновение задумался.
— Это городская легенда, — сказал Ленни. — Есть какие-то истории, но у нас нет доказательств его существования в реальности.
— Ты сейчас со мной искренен?
— Абсолютно, — сказал он. — Боб, поверь, я не стал бы тебе врать, даже если бы мне не приставили пистолет к голове.
— Сейчас у твоей головы нет пистолета, — сказала я. — И ты мне уже врал.
— Это было в рамках моих служебных обязанностей, а сейчас мой рабочий день закончен, — ухмыльнулся он. — Прости меня, Боб.
— Угу, — сказала я. — А ты знаешь министра финансов?
— Ты имеешь в виду, теневого? Нет, мы не были представлены друг другу.
— Но ты знаешь, кто он? Имя? Ты видел его в лицо? Или, может быть, его фотографию?
— Я знаю имя, разумеется, но я понятия не имею, как он выглядит. В нашей организации только директор Смит имел с ним дело напрямую. Ну, и может быть, кто-то из его заместителей, но тут я уже не уверен. А почему ты спрашиваешь?
— Пытаюсь выяснить, что тебе известно об его убийстве, — сказала я.
Он не особенно удивился. Но это не вызывало подозрений, учитывая его работу и текущую ситуацию.
— Я даже не знал, что он убит.
— Он убит, и я подозреваю, что в этом замешано ТАКС.
— ТАКС таким не занимается, — твердо сказал он.
— Может быть, ТАКС в целом таким и не занимается, — сказала я. — Но кто-то из ТАКС — вполне мог. Под чутким руководством директора Смита.
Он задумчиво покачал головой.
— И тебе есть чем подтвердить эти обвинения, Боб? И какое отношение к его убийству имеет городская легенда про Черный Блокнот? — взгляд его стал сочувствующим.
Видимо, он решил, что я окончательно свихнулась, и тут он был не слишком далек от истины. Что, впрочем, на обсуждаемую ситуацию никак не влияло.
Ну, как мне казалось.
— Черный Блокнот по умолчанию убивает вписанного в него человека сердечным приступом, — сказала я. — У министра финансов случился сердечный приступ.
— Как и у сотен тысяч людей до него, — заметил Ленни. — Инфаркт — главный убийца нашего времени, но это совершенно не означает, что за всеми инфарктами стоит ТАКС. Или директор Смит.
— Ты помнишь Аманду Бэйлиш?
— Э… нет, прости. Имя знакомое, но я не могу вспомнить, в какой связи я должен его помнить.
— Она была моей подругой, — сказала я. Когда-то, в прошлой жизни. — И потом, уже в то время, когда ты прикидывался мертвым, выяснилось, что именно она стояла за созданием Мигеля. Помнишь, того парня, на которого мы вместе охотились.
— А, эта Аманда… И что?
— ТАКС ее заграбастало, — сказала я. — Наверное, мне нет нужды говорить, зачем.
— Проект «Голем», — задумчиво сказал Ленни. — Так это она… Я не знал, Боб. Я не занимаюсь… разработкой оружия.
— Мигель, если ты не в курсе, был не человеком, — сказала я. — Он был придуманным персонажем, который не оставлял за собой биологического следа. Ни отпечатков пальцев, ни каких-либо выделений, по которым можно было бы установить его ДНК.
— Э… и что?
Я вытащила из кармана распечатанную фотографию из дела об убийстве Дафны, которое переслал мне Гарольд, и выложила ее перед Ленни.
— Качество снимка не очень, — заметил он.
— Это — Мигель, — сказала я. — Точнее, Мигель версии 2.0. Или 3.0, я же не знаю, как далеко директор Смит зашел в своих экспериментах.
Мистер «Джон Уэйн», конечно, был весьма отдаленно похож на «моего» Мигеля, но что-то испанское в нем все равно присутствовало. И, несмотря на проведенное время с Дафной, он не оставил в номере никаких следов.
Это, конечно, было так себе доказательство, и в суде оно бы не прокатило, но все мои полицейские инстинкты вопили о том, что я права.