* * *
За иллюминатором легчали льды и 'Ямал' бесцеремонно хрумкал их, расталкивая, раздвигая, следуя на 'норд'. На чистый 'норд', и по компасу и по виду, открывшейся вдалеке тёмной полосы, чистой воды Баренца.
Ледяное поле кончалось. Кончался и никак не кончался долгий полярный день. Прежде чем солнце тягуче окунулось оккупировавшую горизонт дымку, подняли 'вертушку', с которой разглядели, что после примерно 50 миль чистой воды наступает опять белое безбрежье.
- Припай до самого архипелага, не иначе, - сделал заключение капитан, велев лётчикам возвращаться, - можно было бы прогнать машину до самой Земли Александры, но..., когда там полная тишина и даже молчит радиомаяк, и туман такой плотный стелет....
- Верно, верно, затянуло-то как, а? Вот тебе и полярный день! - Поддакнул старпом, глянув на сгустившуюся до пронзительной синевы хмарь, - тихо дочапаем до припая, подгадав к утренней вахте, а уж потом определимся.
На выходящем из дрейфующих льдов 'Ямале' вспыхнули прожектора, украсив некогда белое поле фантастическими пятнами, фиолетовыми отливами, очертив причудливыми линиями изломы трещин.
На выходящем из дрейфующих льдов 'Ямале' вспыхнули прожектора, украсив некогда белое поле фантастическими пятнами, фиолетовыми отливами, очертив причудливыми линиями изломы трещин.
* * *
Несмотря на видимое спокойствие, почему-то именно в ночную вахту Черто́в ожидал очередного выверта-подвоха от....
'А пёс его знает от чего или кого - что-то типа уже случившейся потери ориентации и сознания экипажем.
Сидит где-то в нас в человеках, заложенный ещё с первобытных времён страх перед тьмою, когда голожопый, едва прикрытый шкурой предок с ужасом прислушивался к рёву зверей в ночном лесу. Вот и рефлексую'.
При ночном переходе иногда радар, а потом и прожекторá выхватывали мелкие, а порой и весьма крупные айсберги, которые словно призраки выплывали из темноты, сверкая под лучами 50-и киловаттных ламп и так же величественно исчезали в ночи́.
Невзирая на расчёт и выверенный ход чуть выше среднего, всё ровно в припай вошли до утренней вахты. Без всяких неожиданностей, 'схарчив' штевнем первые проплешины склянки , затем вмёрзшее крошево и дальше, откалывая куски всё толще и толще. И туман поредел, студясь на лёд.
'Собаку' достаивал старший помощник. Оценив толщину льда, он не стал будить раньше времени капитана, счёл целесообразным отправить в разведку вертолёт, пока ледокол будет огибать западную часть острова Александры.
Чуть погодя, проходя траверс мыса Мэри-Хармсуорт (крайняя западная точка архипелага) подготовили вертолёт. Пилоты долго прогревали двигатели и наконец, взлетели. 'Ми-восьмой' утарахтел вперёд на крейсерской и не прошло и пятнадцати минут, как летуны огорошили:
- Нету! Ничего нету!
'Как? Чего? Совсем ничего? Сбрендили?' - Посыпал вопросами старший помощник.
- Погоди Ваня, - в рубке появился заспанный капитан. Взял трубку переговорного устройства с 'вертушкой':
- Это капитан. Докладывай.
Выслушав, спросил:
- Может что-то напутали и это не Земля Александры? Всё ж под снегом..., - слушая пилотов, кэп поддакивал, - понятно..., очертания, ледяной купол , заливы.... Кого видели? Мишку? А-а-а-а, белого! Ясно! Возвращайтесь.
- Что? - Напряжённо ждал старпом.
- Сходим - обследуем. Распорядись - пусть боцман..., или сам: подготовить экипировку, выдать оружие. Отправимся на вертолёте. Сам хочу посмотреть, - Черто́в резко повернулся к вахтенному, - толщина льда, температура?
Получив ответ, распорядился:
- Стоп машины. Готовьте 'ледовые якоря'.
Машины все же не остановили. Просто мерный гул механизмов сменил тональность, утонув в утробе атомохода. Гребные электродвигатели продолжали лениво крутить винты, те гоняли воду с мёрзлым крошевом, не давая схватиться корке льда - соблюдалось равновесие, судно стояло, упёршись носом в вырубленный карман в припае.
Спустили трап, на лёд соскочили боцман с матросами - осмотрелись, расставили флажки вблизи опасных трещин. Затем накрутив коловоротом лунки, вбили на четыре точки деревянные брусья, закрепили на них швартовы - два носовых, два с полуюта.
Вернулась 'вертушка'. Села, медленно вращая лопастями - пилоты ждали, пока наберётся и экипируется экспедиционная группа.
Техники даром времени не теряли и, подтянув заправочные шланги, накачивали 'Миля' горючкой - в Арктике нельзя полагаться на 'авось' и топлива всегда должно быть с запасом.
Пошла погрузка. В последний момент прискакал лейтенант-морпех - попросился тоже.