— Простите, я сам не местный, я тут…навещаю друга! А что случилось? — поинтересовался Крестоплавский, но что Жихарь пробасил:
— Как, что случилось? Весь город уж поди, знает, что! За пределами города лес дремучий сгорел!
Вернувшиеся дружно сглотнули — им-то не знать, что послужило причиной лесного пожара!
— Так, может, это молния ударила? Или жрецы уголь уронили? — предположил Михаил.
— Уголь уронили? А горыныча тоже жрецы породили? — усмехнулся городовой.
— Горыныча? Не слышали о таком! — признался Всеволод, — Может, всё это байки?
— Из ратуши уже указ пришёл, готовить арбалеты и водомёты. Постараемся полную пасть воды горынычу налить, чтоб он лопнул! Давеча итак городскую стену отстраивали, от набегов оборонялись, теперь вот, новая напасть! Проваливайте восвояси, а то окажетесь прямо в змиевом чреве!
Тут Жихарь оглядел Крестоплавского внимательнее, и его лицо побагровело от ярости:
— Постой-ка, не местный! Что это у тебя такое?!
Обладатель наряда от Змока оглядел себя. Он настолько привык к собственному внешнему виду, что не придавал значения деталям.
А зря.
— Порты?
— Это что, я тебя спрашиваю?! — рявкнул Жихарь.
С этими словами Михаила дёрнули за кушак.
— А, это — для красоты! Правда, змея как живая?
— Я слышал, такая змея — это знак Царя Змей Змока! Признавайтесь, в сговоре ли вы с гадом болотным?!
Вернувшиеся замотали головами, но увы, их проблемы на этом только начинались. Разбирательства кто кому служит и почему, пришлось отложить на потом. Из-за городской стены послышался звук, сочетавший в себе раскат грома и звериный рёв. Довершала картину яркая огненная вспышка, озарившая горизонт.
— Мда, дела очень плохи! Это и правда, горыныч! — прошептал рыжий, — Я этот рёв и зарево из сотен узнаю!
— Но откуда? Мы же с тобой за стену вдвоём ходили! Мы бы увидели, если бы что-то было не так! А уж извергающего огонь змея и подавно!
— А может, мы его проглядели, когда внутри Юда были? — Всеволод пытался прокрасться по переулку между двум нависающими каменными строениями.
— Да кто ж его теперь знает?
Интуиция подсказывала Крестоплавскому, что лучше бы убраться подальше с улицы — пусть она и пустынна, но население Зазнобограда по-прежнему может относиться к нему с подозрением. Стянув с себя кушак, попаданец огляделся в поисках какого-нибудь места, куда можно было спрятать подозрительную вещь.
Топот десятков ног отвлёк его от поисков — мимо пробежали люди в кольчугах, островерхих шлемах и при оружии.
— С дороги! Он летит сюда!
Кто летел очень скоро Всеволод и Михаил разглядели во всех подробностях. Это был трёхголовый змей, каждую из голов которого украшали по два пятнышка. Костяные выросты, шедшие по всем трём шеям, соединялись на спине и образовывали мощный гребень, увенчанный острыми шипами. Кожистые крылья с размахом в несколько десятков сажен, удерживали тяжёлое тело в воздухе — одного взмаха хватало, чтобы немного раогнать идущий от существа дым и заставлял высокую траву далеко внизу сгибаться до самой земли.
Стоило летающему чудовищу поравняться с городской стеной, как ему навстречу полетели стрелы и струи воды.
— А почему стреляют водой? Я бы ядрами пытался его подбить? — спросил Михаил.
— Ты что? От воды внутренний огонь у горыныча гаснет, и он потом долго не может извергать струи пламени! Ревёт, дым пускает, крыльями хлопает…и всё, больше его ни на что не хватает! А стрелы — это как занозы — они застревают меж чешуи и злят горыныча — он тогда долго не прилетает! Тут, кстати, неподалёку выпить можно — тебе бы не хотелось после всего, что мы пережили, промочить горло? — рыжий похлопал товарища по плечу.
— Пошли, конечно.
На самом деле, пить спиртное Крестоплавскому не очень хотелось — главное для него было скрыться от снующих по городу воинов.
Уже знакомый шалман встретил вошедших приглушённым освещением и оживлёнными разговорами, делавшими заведение похожим на улей.
— Нам братину медового самогона! — Всеволод передал сгорбленному мужчине, наливавшему напитки, несколько выточенных из дерева кругляшков. Тот нахмурился.
— Я не уверен, что хорошо понимаю местные цены, но разве за братину самогона, тем более, медового, хватит нескольких деревянных монет? — засомневался Михаил.
Рыжий постучал себя по лбу и протянул бронзовый кругляшок с изображением герба города.