— Мне рассказывали, что звёзды — это глаза мертвяков, которые тёмные кудесники прошлого отправили в небеса, чтобы смотреть за людом с неба! — промолвил он.
— Могу с уверенностью сказать, как человек, обошедший весь земной шар, что это неправда. Звёзды — это… такие небесные огни, никаких глаз на небе нет!
Однако, чем больше Крестоплавский смотрел на небо, тем больше ему чудилось, что у одной из звёзд, прямо над его головой, всё отчётливее проступает зрачок. Как говорится, с кем поведёшься, от того и наберёшься!
— Огни? А почто ж там на небе огни? Наши боги всё видят и без них!
Ещё одна деталь, неприятно мазнувшая по картине мира, тщательно выстраиваемой попавшим в странное прошлое учёным. Здесь считают, что богов несколько? Значит, это язычники. Это очень далеко в прошлом. Однако ни один древний язычник не смог бы поговорить с прибывшим из двадцать первого века человеком без переводчика. И наоборот, по-хорошему, пришелец из далёкого будущего не смог бы понимать местных. А здесь — да, какие-то слова звучат непривычно, но это будто бы не мешает взаимопониманию. Злосчастные пардусы, кстати, вообще появились на Руси ближе к эпохе Ивана Грозного, в качестве даров. Это — шестнадцатый век, что, конечно, всё ещё давно в прошлом, но явно не тысячу или больше лет назад.
Очень странно.
— А огни — чтобы птицы в ночном небе лучше видели, куда лететь! — нашёлся Крестоплавский, и на его счастье, пока на этом расспросы закончились — впереди замаячили городские ворота. За ними начинались поля, окаймлённые сизым лесом…
Глава 2. Легенда о четырёх покровителях
Зазнобоград остался позади. Впереди простирались поля, жужжали похожие на мохнатые бочонки шмели. Цветы с яркими головками постепенно закрывались в бутоны, покачивавшиеся на ветру.
И всё же, идти было боязно. Кто знает, какие ещё нестыковки с древностью могут таиться в лесу? А за ним?
Первый неприятный сюрприз поджидал идущих уже посреди поля — идти стало практически невозможно — каждый шаг давался с таким трудом, будто к ногам кто-то привязал огромные валуны. Цветущая гречиха росла всё гуще, приходилось тратить драгоценные силы на то, чтобы раздвигать её и делать шаги.
— Проклятое поле, — отозвался Всеволод, — В лесу легче будет, там ягоды знаешь, какую силу дают? Ежели медведь на нас выскочит, мы его одним ударом оземь сразим!
Михаил покачал головой. Он не стал спрашивать, почему же его новый знакомый тогда не съел эти чудо-ягоды и не победил разбойников, которые якобы, его побили?
Может, потому, что их и не было? А впереди ждёт, к примеру, жертвенный камень, на котором он — жертва для высших сил?
Жаль, после прогулки через поле придётся долго лежать пластом, в ожидании, когда не то, что силы вернутся, а когда вообще можно будет сделать что-то более полезное, чем просто пошевелить пальцем!
Как будто обычного зачарованного поля было мало, местная природа решила преподнести ещё один неприятный сюрприз — незаметно всё вокруг скрылось в сером тумане. Сперва тонкий, как кисея барышни, он становился всё гуще, пока не пришлось идти буквально на ощупь. Пройдя ещё немного, Михаил зацепился за что-то и упал, выставив руки вперёд. Пальцы нащупали что-то тонкое и твёрдое. Поднявшись на ноги, он обнаружил, что находка довольно лёгкая, но что это такое, пока рассмотреть не удавалось.
Всеволода ужалил шмель, когда он неосторожно ухватился за какое-то растение.
— Как думаешь, мы идём правильно? — поинтересовался Михаил, — Мне уже кажется, что мы бродим тут вечность!
— Главное, не сворачивай никуда! Смотри, видишь, туман впереди немного более тёмный? Это хорошо, значит, впереди уже лес! Осталось немного!
И правда — стоило отвоевать у проклятого одичалого поля ещё несколько пядей, как в нос ударил запах хвои, туман осел, а истраченные силы вернулись одним махом так, что захотелось бегать, прыгать, махать руками, как одержимый, но Крестоплавский сдержался — ибо несолидно.
Зато теперь, когда не стало тумана, можно было сколько угодно рассматривать то, что попалось на поле.
Два начисто обглоданных ребра. Кое-где на костях виднелись тонкие отметины, словно от зубов, но у кого они могут быть настолько мелкими, чтобы походить на точки, непонятно.
— Чего смотришь? Кости это человечьи, — произнёс Всеволод, словно с усмешкой — У тебя внутри такие же! Не всем дано живыми перейти через поле близ Зазнобограда, говорил же, тут гиблая земля! Выбился из сил, упал, преставился. Пчёлы быстро пожрут, одни кости останутся! Пошли в лес, там ещё интереснее! Там Алатырь-камень!