— Он пошёл округу смотреть, может, здесь есть какие-нибудь ещё люди? Если бы удалось найти здесь их поселение, там могла найтись лодка или полезные для нас ресурсы. На худой конец, можно было бы узнать, куда нас занесло!
Тем временем Всеволод более-менее наладил контакт со Строжичем.
— Я вообще, потомственный, так-то, у нашей семьи особые умения были. Мой пращур с тысячу лет назад, странствовал в этих местах. Свитки оставил, поэтому наш род знает о том, что он пережил. Однажды он набрёл на врата в другой мир, вот так, просто, шёл одним днём, шёл, а потом глядь — и увидел врата пылающие не знаю, в какой мир попал, он не любил рассказывать. Про то, какие там видел премудрости писал мало — рассказывал вот, допустим, что там времени нет, — Строжич потянулся к помятому котелку, покрытому слоем копоти и помешал бурлящую в нём похлёбку, источавшую запах овощей и трав.
— Это как же так — нет времени? — не понял Всеволод, — Оно всегда есть — вот сейчас, например — сейчас, а завтра будет завтра, новый день!
— Нет, там время идёт, ну, день, имею в виду! Но там… как бы объяснить? Вот коня себе представляешь?
Рыжий кивнул. В его воображении тут же возник мускулистый чёрный конь, вставший на дыбы и почему-то выдохнувший струю пламени.
— Вот, а теперь представь, что конь покрыт бронёй, блестит и ревёт! И скачет так, что его ни одна живая душа догнать не может! А ежели он беду какую чует, так подпрыгивает и взлетает птицей в небо!
Конь из воображения Всеволода сделал примерно то же самое, только свернувшись в шар и лопнув с хлопком. Не мог парень, пусть даже и проживший много лет в крупном городе, такого себе представить.
— Вот, поговаривали, что когда-нибудь, через много-много лет, живые кони будут без надобности, а вот эти страшилища всё заполонят кругом! Будут, как горынычи поганые, чадить дымом и люд поедать, а потом выплёвывать!
Рыжий хотел было сказать, что не хотелось ему на ночь глядя такое выслушивать, чтобы спать крепче, но воспитание не позволило ему старшего рассказчика перебить. К тому же, как знать, вдруг он всё же закончит рассказывать сказки и выдаст что-нибудь полезное?
А Строжич продолжал, и судя по всему, странности только начинались, а он перепутал правду с кривдой от жизни вдали от людей.
— Железное чудище вместо коня — тьфу! Вот представь — у тебя живой скакун, тёплой мордой в руку тычет, слушает тебя, пусть и не говорит по-людски, но всю дорогу с тобой тяготы делит, помогает! А этот что? Съел — исторг! Чур! А после того, как пращур мой обратно вернулся, да дар в себе открыл, так вообще стряслось с ним нехорошее — возомнил он, что увидел того, кто у наших богов главный, и даже описал некоторые диковины, какие успел там увидеть!
Слово «там» Строжич произнёс с таким трепетом, что Всеволод непроизвольно отпрянул.
— Там кувшин из хрусталя, а в нём смола летает и светится, как наши светила — красным, и напиток льётся — выпьешь кружку — и такую силу возьмёшь, что сам творцом станешь! Две выпьешь — уснёшь крепким сном и такое увидишь, что глаза впредь закрывать побоишься!
Тут уж Всеволод не выдержал и спросил:
— Если всё же мы уплывём, вы поплывёте с нами?
— Если вы вернётесь в тот проклятый город, я предпочту прыгнуть в морскую пучину, но не сойду на его берег. Ни в жизнь! В записях моего пращура написано, кем и как создавался белокаменный град, и какая судьба ему уготована.
Дальнейшие расспросы прервал донёсшийся издалека знакомый голос:
— Во-о-о-ло, ты куда пропал? Отзовись!
— Это за мной идут! — обрадовался собеседник Строжича, поднимая руки. Зажатая в одной из них ложка выплеснула остатки еды на порты, но рыжий не обратил никакого внимания, окрылённый радостью, — Э — э — хей, мы здесь!
Строжич неодобрительно покачал головой.
Его услышали — послышался топот бегущих ног, с каждым мгновением становившийся всё громче. Запутывающийся в новой одежде, подобранной в обломках судна, скакал по ухабам Михаил, за которым, стараясь не отставать, торопились новые знакомые.
— Вот, нашлась пропажа! — воскликнул Крестоплавский, только затем обнаружив, что Всеволод не один, — Здравствуйте! Вы здесь живёте?
— Можно и так сказать, поневоле! — кивнул Строжич. Представившись, он пригласил проследовать за ним и посмотреть, куда команду вынесло в бою с костяноголовой рыбиной.
— Но сперва подкрепиться? — с надеждой поинтересовался Всеволод, чувствуя, как сосущее ощущение в желудке напоминает о себе всё настойчивее.
— У нас только одна рыба, хотя думаем, её хватит на всех? — Велимир развернул самодельный мешок из парусины и бечёвки — тёмный по цвету, тот сливался с одеждой в сумерках и был практически невидим. Тем разительнее оказался контраст с ним рыбьей чешуи, вспыхнувшей, как самоцветы.