Последнее Крестоплавский и правда увидел — в последний момент, прежде, чем быстро вернуть фолиант на место.
— И где ты такое видел? — отшельник обернулся на него, а голос прозвучал как-то слишком резко. На долю секунды Михаилу почудилось, что собеседник понял, о чём идёт речь, вернее, где и при каких обстоятельствах он мог такое видеть.
— В книгохранилище в Зазнобограде! Там много всякого валяется…хлама!
Последнее было сказано не просто так — учёный знал о неприязни Строжича к городу.
— А, да, там может найтись что угодно. Чёрный фолиант — это книга кудесничества, знахарства и бестий. Вот этот символ — круг в круге… осторожно, смотри под ноги, камень! Символ этот, он означает верную службу, которую бестии тебе оказывать будут, ежели их правильно заговорить. Зная, сколько мерзкой, чёрной силы скоплено в городе Добромира и его прихвостней, там книги и похуже найдутся! На одной странице чёрного фолианта есть песня, которую стоит исполнить — и явится лев, холодный и ржавый, как кольчуга после дождя. Разбежится он, прыгнет до самого неба, раскроет пасть — и пожрёт солнце, аки блин на комоедицу! А есть знак — начертишь, пойдёшь в чащу лесную, и встретится тебе там лесной дух! Крылышки маленькие, как у бабочки, головка — как луковка огородная — увидит он тебя, и запоёт лес, а ежели схватит — унесёт в другое время!
— Извините, а как лес может запеть? — с неподдельным удивлением спросил Михаил.
— Как-как! Поймёшь как, ежели увидишь! Самое главное — стой, замри, если не хочешь быть замеченным, а то пропадёшь! Как же потом без тебя в этом мире?
Окончание фразы почему-то очень не понравилось Крестоплавскому. Оно прозвучало слишком зловеще, а не так, будто за него и правда беспокоились.
И до сих пор никого из пропавших найти не удалось!
— Благосла-а-ава? Ты где? — позвал ещё раз Михаил.
— Благослава! Отзовись! — вторил ему Строжич.
Ответа не было. Двое продолжали идти вглубь острова, а Михаила терзало ощущение — почему-то казалось, что Строжич хорошо знает, куда именно он его ведёт. Слишком уверенным был его шаг, да и чаща понемногу стала уступать место каким-то каменистым склонам. Перейдя долину, полную клейких цветов с головками, сочащимися жгучим соком, Крестоплавский обнаружил, что уткнулся в почти идеально округлую яму.
— Осторожно! Это яма с гадючьим гнездом! — крикнул Строжич, стараясь поскорее нагнать попутчика.
Михаил уже видел змей, которым стала бы впору такая нора, поэтому уже собирался отойти, но внезапно понял, что его что-то сильно ударило по ногам.
И что он начинает падать прямо в гадючью нору, прямо, как в кошмаре до этого…
Тело нестерпимо болело. Михаил чувствовал, что его руки были не просто связаны за спиной, но и обвязаны вокруг шершавого каменного столба.
Чей-то стон заставил связанного повернуться, насколько это возможно.
То, что мужчина увидел, ужаснуло его.
Все прибывшие на остров висели, привязанные к сталагмитам глубоко в пещере. Как бы ни пытался Михаил дотянуться ногами до пола, у него это никак не получалось — возможно, потому что путы мешали двигаться, а может и потому, что заветный пол был далеко внизу. Рядом точно также был скручен Велимир, натужно хрипевший в попытках высвободить руки. С противоположной стороны также висело двое — Всеволод, выглядевший совершенно не лучшим образом и всхлипывающая Благослава.
Что произошло? Неужели, хозяева острова всё же жили здесь, и им не понравилось вторжение чужаков на родную землю? А как же Строжич? Может, с ним уже расправились, поэтому его и нет среди пленников пещеры? Странно, что рты не заткнули кляпами — хотя сил на то, чтобы звать на помощь, просто не осталось.
— Я уже умер? — тихим голосом, больше похожим на прерывистое сипение, поинтересовался Всеволод.
— Вряд…ли. Сомневаюсь, что в мире нави мы все оказались бы в одном месте, к тому же связанными! — вымучил фразу Велимир, — Блажа, ты как? Помнишь что-нибудь?
— Меня…схватили, потом закрыли лицо тряпкой…а дальше я ничего не помню! Теперь я здесь, связанная! Это точно те жители острова, о которых говорил Строжич! Не надо было нам так безрассудно бродить здесь! Местные знают тут каждую кочку, каждую корягу и дупло, не удивлюсь, если мы у них были как на ладони!
Из глубины пещеры послышались уверенные шаги. Увидев, кто приближался к пленникам, Велимир издал почти звериный рык.
Из темноты медленным шагом выходил Строжич. Его привычные лохмотья сменились на ритуальное одеяние, изображавшее птицу, судя по нарисованным на маске, закрывающей верхнюю часть лица, большим глазам — сову. Рукава, выполненные в виде пернатых крыльев, из-за своей длины волочились по земле, собирая камешки и пыль. Даже обувь чем-то напоминала большие птичьи лапы.