Глава 16. Сказания посадника
С тех пор, как Михаил и Всеволод покинули Зазнобоград, спокойствия там не добавилось. Исполинский город словно бы притягивал к себе и всем жителям, в нём обосновавшимся, необъяснимые, и порой, страшные события.
Факелы, треща, разгоняли царивший в темнице мрак. В крохотной камере висел на цепях, скрючившись, бородатый мужчина в рваном одеянии, очень похожем на птичье оперение. В дырах проглядывали раны с запёкшейся кровью, идущие вдоль боков — последствия встречи палачом, что как роботарь, высился в проходе, не давая сбежать.
— Ну что, так и не собираешься рассказать, чем вы там занимались на том острове? — грозно спросил ратник, — Или сказать нашему многоуважаемому палачу, чтобы он заставил тебя побегать наперегонки с лесными животными? Или попарил в бочке, наполненной ядовитым отваром?
Узник оскалился, точно посаженный в клетку дикий зверь.
— Это был наш остров много веков! А чужеземцы, вроде вас, пришли и перебили нас почти всех! Чем мы там занимались, никого не касается!
— Что же, сиди дальше. Посмотрим, как ты запоёшь, когда не поешь ещё пару дней!
Узник попытался встать, но толстая цепь, хоть и проржавевшая в нескольких местах, не давала ему возможности этого сделать.
— Я смогу долго продержаться без еды и воды — я из рода Жрецов Дорожной совы, мы всегда отличались особыми магическими умениями… Жаль, что многих из нас изгнали отсюда!
— Давно надо было это сделать, — рявкнул ратник, — Поговаривают, что и наш посадник когда-то связался с вами, и теперь он потерял рассудок!
— Он и правда бывал у нас на острове, и изучал древние знания, записанные в чёрном фолианте.
Однако, затем на остров прибыл безумец, утверждавший, что его не хотят видеть в вашем городе. Он устроил на острове кровавую баню, истребил почти всю общину и украл наш чёрный фолиант! Более того, он осквернил наше капище и присвоил наши образы! Он имеет такое же отношение к Жрецам Дорожной совы, как день к ночи, как холод к жару!
— И что, ты хочешь сказать, что житель Зазнобограда, а не кто-то из ваших свёл с ума городского посадника?
— Вполне. Слишком много ценных знаний заключено в той книге. Я мог бы продемонстрировать то, что говорю правду, но, к несчастью, на цепи в камере я бессилен.
На лице стражника заиграла нехорошая ухмылка.
— Так вот, к чему дорожка ведёт! Ты сбежать надумал? Не выйдет! Меньше всего нам сейчас нужен разгул ведунов в городе!
— Ты мне не веришь? Что же, я полагал, что так и будет. Меня необязательно отпускать на волю через главный вход темницы, чтобы меня увидели.
— Ты о чём?
— В чёрном фолианте написано, что у этой темницы великое множество выходов — но самые древние ведут через широкие пещеры, которым многие миллионы лет. Я мог бы попробовать пройти там, составить карту пещер, которых никто из горожан никогда не видел. Если обитатели пещер меня не сожрут, я смогу уйти и никогда не появляться здесь, а вы получите карту пещер, которую я пришлю с почтовым голубем. Если же те, кто водятся в пещерах меня съедят — что ж, вам же будет лучше.
Стражник почесал в затылке:
— Что ж, если можно избавиться от таких ведунов, как ты, да ещё и принести пользу, я только за. Вставай. Понемногу, не торопясь — попробуешь напасть — проткну пикой. Как звать-то тебя?
— Никодим, — представился узник в птичьих одеждах.
— Так вот, Никодим, пусть будет по-твоему. Я помогу тебе пройти в глубины подземелья. Если же ты обманешь — пожалеешь, что решился на такой спор.
Никодим поднялся на ноги. Впереди его ждала покосившаяся решетчатая дверь, за которой начиналась неизвестность. Стражник отворил её со скрипом, улетевшим эхом во тьму.
Сглотнув, Никодим шагнул на неизвестную территорию.
— Возьми факел, безумец, — послышалось сзади.
Разница между темницей и неисследованной пещерой чувствовалась сразу. В темноте прямой коридор начал спуск. Вместо прорубленных ступеней под ногами были неотёсанные камни, опасно перекатывающиеся, если на них наступить. Никодим напряжённо вглядывался в крохотный клочок земли, который огонь вырывал из непроглядной черноты — ему чудилось, что по ноге уже начинает ползти змея или мизгирь.
Впереди, однако, ждало кое-что похуже. Когда стало казаться, что спуск ведёт в самый настоящий подземный мир, он неожиданно упёрся в ровную поверхность. Далеко впереди мерцал тускловатый свет. Никодим поморгал, чтобы проверить, не чудится ли ему. К счастью, лучик света не собирался исчезать.