И все войско царское большое Для него что муравьи в землице — Вот какая силища у турка.
Он нигде пройти без зла не может, Не пошел на Косово с султаном,
А свернул на левую дорогу 140 И на Баньску нашу он ударил, Нашу Баньску дочиста разграбил И дотла спалил ее пожаром,
Не оставил камня он на камне, Разогнал он слуг твоих всех верных И обидел мать твою, старуху, Поломал конем своим ей кости, Верную жену твою взял в рабство И на Косово увел с собою,
Там жену твою в шатре целует, iso А я, сын мой, плачу у развалин.
В Крушевце ты белом веселишься, Зло накликал ты своим весельем!» А когда прочел письмо Страхиня,
Тяжко стало бану от кручины, Помрачнело все лицо от горя,
Черные усы поникли низко,
Черные усы к плечам склонились,
И чело нахмурилось сурово,
А из глаз готовы брызнуть слезы.
160 То заметил Юг-Богдан премудрый,
Рано утром он увидел зятя.
Вспыхнул старец, как живое пламя;
Не стерпел он и сказал так зятю.
«Милый зять мой, что с тобой случилось? Почему ты рано так поднялся,
Почему ты так невесел, мрачен,
Отчего ты, зять мой, огорчился,
На кого ты, зять мой, рассердился?
Или насмех шурины подняли,
170 В разговоре грубо что сказали?
Иль их жены плохо услужили,
Илъ плохое что у нас увидел?
Милый зять мой, говори всю правду!» Вспыхнул бан и так ему ответил:
«Тесть мой, Юг-Богдан, я всем доволен!
С шуринами хорошо я лажу,
А их жены, госпожи-хозяйки,
Услужают мне и угощают,
Не увидел я у вас плохого, iso Почему невесел я, узнаешь;
Получил письмо из малой Баньской, Написала мать моя, старушка!»
Рассказал он тестю про несчастье:
Как разграбили его владенья,
Верных слуг побили, разогнали,
Как родную мать конем топтали,
Как жену его угнали в рабство.
«Тесть мой милый, Юг-Богдан почтенный, Что случилось там с моей женою, iso То случилось с дочерью твоею:
Это мне, да и тебе позорно.
Старый Юг-Богдан, мой тесть любезный, Мертвого ль меня жалеть ты хочешь, Лучше пожалей меня живого.
Я с мольбой твою целую руку.
Дай мне девять сыновей бесстрашных, Девять шуринов моих отважных,
С ними я на Косово поеду,
Недруга там отыщу я злого, гое Он против султана взбунтовался,
Из моих увел владений пленных.
Нечего тебе, мой тесть, бояться,
За детей отважных опасаться, По-турецки сыновей одену:
Головы под шапочкою белой,
На плечах зеленые кафтаны,
На ногах лиловые чакширы,
А за поясом — кривая сабля.
Призови ты слуг, скажи юнакам,
2ю Пусть подпруги стягивают крепче, Пусть медвежьей шкурой покрывают. Будут шурины как янычары,
Только пусть они не забывают,
Что, когда по Косову поедем Через войско царское на поле,
Я пред ними буду делибашем, •
Пусть они во всем послушны будут, Будто среди них я самый старший.
Если встретит нас кто в царском войске, 22о Если с нами говорить захочет По-турецки или по-мановски,
С турками я говорить сумею По-турецки, также по-мановски, Понимаю я и по-арабски,
А немного и по-арнаутски.
Через Косово я проведу их,
Обману я так все войско турок,
Там найду» я недруга-Злодея,
Разыщу я турка В л ах-Алию,
2зо У кого жена моя рабыней.
В тяжкий час пусть шурины помогут, Ибо, тесть, без них могу погибнуть,
С ними вместе я спасусь от смерти И не буду ранен вместе с ними».
Старый Юг-Богдан услышал это, Вспыхнул старец, как живое пламя,
И Страхине-бану так ответил:
«Бан Страхиня, ты мой зять любезный! Встал ты рано, да в уме нездравом,
240 Девять сыновей моих ты просишь,
Увести на Косово их хочешь,
Чтобы там их турки порубили.
Лучше, зять, не говори об этом,
Не пущу я сыновей с тобою,
Пусть я дочки больше не увижу.
Милый зять мой, храбрый бан Страхинич, Отчего ты огорчен так сильно?
Иль, безумный, ты не понимаешь:
Если ночь она проспит с ним вместе,
250 Под шатром с ним ночь одну пробудет,
То не сможет быть твоей женою,
Будет богом проклята, убита.
Пусть с врагом живет, а не с тобою,
Пусть уходит с ним, куда он хочет.
На другой тебя поженим, лучшей.
Буду пить вино с тобой на свадьбе,
Буду другом я тебе навеки,
Но детей не отпущу с тобою».
Бан тут вспыхнул, как живое пламя, гее И от горя и от муки лютой,
Не позвал слугу и не окликнул,
Конюху ни слова не промолвил,
К серому он сам пошел в конюшню.
Как седлал там бан коня поспешно,
Как он крепко затянул подпругу!
Бан взнуздал коня уздой стальною,
По двору коня провел пред домом И поставил перед белым камнем.
С камня бан вскочил в седло златое,
270 Поглядел на шуринов любезных,