Задумавшись, я начала разглядывать схемы строения головного мозга, висевшие на стене. Испещрённый глубокими извилинами мозг зачем-то раскрасили в различные цвета, мелко подписав непонятными словами на латыни. И как только доктора разбираются в этих хитросплетениях нейронных связей? Интересно, а какой участок мозга отвечает за подключение к виртуальности?
Неожиданно дверь кабинета с шумом распахнулась, впуская пожилого профессора в белоснежном халате.
– Почему в кабинете столько людей? – недовольно проворчал доктор, окидывая непрошеных посетителей взглядом. – Прошу посторонних удалиться.
Брат и адвокат посторонними не считались, генерал Кирилов и майор Вотанин, предъявив свои удостоверения, также получили разрешение остаться. Быстро среагировав, Анна объявила себя безмерно любимой девушкой Немова, выторговав право присутствовать при оглашении медицинского заключения.
– Так хорошо, с этими понятно. А Вы кем являетесь? – нахмурился профессор, бросив на меня раздраженный взгляд из-под кустистых седых бровей.
Вопрос привёл в замешательство. А собственно, кто я для Димы? Случайно встреченный в Сети геймер? Его студентка? Сотрудница его фирмы? Девушка? Хотя нет, эта должность уже занята Анной. Тогда кто? И имею ли я право сейчас здесь находиться?
Я перевела растерянный взгляд с профессора на Макса в надежде на помощь, но старший Немов стоял молча, вытянув губы в недовольную узкую полоску. Пробежав глазами по заинтересованным лицам агентов и безразличной физиономии адвоката, я упёрлась в самодовольную ухмылку блондинки.
– Девушка, Вы слышали вопрос? – доктор прошёл размашистым шагом к письменному столу и, устроившись в рабочем кресле, вновь обратился ко мне. – Кем Вы приходитесь Дмитрию Евгеньевичу Немову?
Стоило врачу освободить проход, как санитар медленно вкатил в кабинет инвалидное кресло. В худом, безвольно сидящем на каталке небритом парне, руки и ноги которого фиксировали тонкие ремни, я не сразу узнала Диму. Его и без того бледная кожа приобрела нездоровый голубоватый оттенок, на фоне чего тёмные круги под глазами казались безмерно огромными и пугающими. В отросшей чёлке Немова, небрежно разметавшейся по широкому лбу, блестели нити седины, делая его старше лет на десять. Но не это поразило меня во внешности Димы больше всего; некогда притягательные, полные живой силы и глубиной интеллекта зелёные глаза отрешённо смотрели пустым взглядом сквозь пространство в одну точку.
Мгновенно все встало на свои места, сомнения развеялись, разрушая выстроенные фантазией радужные замки, погребая под обломками надежду. Врачебный вердикт мне был не нужен, я и без него поняла, что сознание Димы так и осталось блуждать в закоулках Эпсилиона. Сложный и скрупулёзно просчитанный план хакерской атаки, невероятный рост продаж и огромная прибыль компании «CIM-безопасность», подписанные контракты с крупнейшими провайдерами виртуальности, поддержка миллионов пользователей Сети, долгая и кропотливая работа первоклассных адвокатов – всё это вернуло Немова в Россию, но не позволило Диме возвратиться ко мне. Он был далеко. Там, куда никому не добраться.
– Жена, – выдохнула я, безоговорочно принимая злую судьбу. И неважно, сколько отмерило дней, недель или лет обследование, я стану тем маяком, свет которого укажет Диме дорогу домой.
Не обращая внимания на направленные в мою сторону взгляды, я преодолела разделяющие нас с Димой метры холодного врачебного кабинета и опустилась на колени рядом с коляской. Осторожно взяв хакера за руку, тут же повисшую в моих ладонях тяжёлой плетью, не отрывая глаз от подёрнутых пеленой безразличия зелёных омутов, я пообещала:
– Всё будет хорошо, Дима. Ты обязательно поправишься. Слышишь? Обязательно.
Говорят, по рукам можно определить профессию человека. Каждодневный стереотип движений неизменно оставляет следы на нашей коже и при определённой степени наблюдательности несложно отличить человека рабочей профессии от работника умственного труда. Рука хакера оказалась тёплой и мягкой, с длинными и тонкими, точно у пианиста, пальцами. Нежная кожа никогда не знала физического труда и лишь подушечки пальцев выдавали своего хозяина. С развитием технологий, где тяжёлую работу выполняют роботы, где повсеместно сенсорные экраны и голографические проекции, где взаимодействие с компьютером идёт посредством считывания потенциалов мозга, только у программиста могли быть симметричные мозоли на подушечках трёх пальцев обеих рук.