– Костя! – пронзительный женский крик раздался за нашими спинами. – Костя, подожди!
Не оборачиваясь на призывавшую его женщину, Вотанин скривился, словно откусил лимон. Но визг продолжался и Косте пришлось обернуться к источнику звука. Протискиваясь среди окруживших её журналистов, Анна приветливо махала рукой. Ругаясь и отпихивая своих недавних слушателей, девушка добралась до пункта охраны, едва не переломав высоченные каблуки изысканных сапог.
– Костик, скажи этим мужланам, чтобы меня пропустили к Диме! – потребовала девица, тыча пальцем в грудь одного из охранников.
– Во-первых, Константин Львович, – поправил Вотанин. – Во-вторых, если тебя не пускают, значит, Дима не хочет тебя видеть.
– Ну, Костик, не будь букой. Ты же знаешь, Дима будет рад меня видеть, – надула губки Анна.
– Сомневаюсь, – процедил Костя. Похоже, все знакомые хакера были в курсе непростой истории взаимоотношений между Немовым и пресс-секретарем «КоСекюрити», и только мне одной он не рассказывал о своей бывшей возлюбленной... или нынешней судя по словам Анны.
Не успела я обрадоваться, что блондинку не пропустят к Диме, как девица решила сменить тактику и прокричала на весь больничный холл, привлекая к нам внимание собравшихся:
– Капитан Вотанин, я прошу Вас помочь несчастной девушке попасть к своему молодому человеку. Неужели в офицере отдела кибербезопасности нет ни капли сочувствия к горю влюблённых, что так надолго были разлучены несправедливыми обвинениями американцев?
– Майор, – вновь поправил Вотанин, вызвав удивление не только у Анны, но и у меня.
– Майор Вотанин, – мгновенно исправилась девушка, а затем добавила шёпотом: – Ну же Костя, не устраивай скандал, на нас смотрят сотни камер.
Костя пробежал глазами поверх голов собравшихся журналистов, что направили свои смартфоны в нашу сторону и едва слышно выругался. Скандал, только получившему новое звание, майору точно был ни к чему.
– Пропустите, – нехотя отдал приказ охране Вотанин.
В отличие от Кости, мне, кроме собственного достоинства, терять было нечего. Я живо представила, как сейчас повыдергаю этой актрисе белобрысые локоны, но майор скалой вырос прямо между нами. Перехватив мои руки, что уже потянулись к нахальной девице, Вотанин развернул меня на сто восемьдесят градусов и подтолкнул к лифту, успевшему услужливо раскрыть створки.
Короткая поездка в маленьком ограниченном пространстве лифта грозившая кровопролитием закончилась моим полным моральным поражением. Затолкав разгневанную меня в самый угол кабины, Костя специально встал так, чтоб я не смогла дотянуться до соперницы. Анна же вплыла в лифт, покачивая бёдрами, презрительно окинула меня взглядом и демонстративно повернулась спиной. В зеркальном отражении кабины я отчётливо видела её самодовольную улыбку и абсолютную уверенность в своём превосходстве. Пока лифт отсчитывал этажи, девушка кокетливым жестом поправила идеально уложенную причёску, проверила безупречный макияж и одёрнула платье, чтобы углубить декольте. К предстоящей встрече Анна подготовилась основательно. Моё же отражение смотрело опухшими от бессонницы и напряжения глазами, растрёпанными на ветру волосами, потрескавшимися на морозе искусанными губами и совершенно непрезентабельной одёжкой. Я так торопилась к Диме, что даже не подумала принарядиться или нанести макияж. Да ещё и этот чёртов шрам тянулся алой полосой по левой щеке, не успев зарубцеваться. Победительница ясна заранее, мне даже нет смысла вступать в соревнование. Удостоверюсь, что с Димой всё хорошо и поползу побитой собакой домой, скулить и зализывать раны.
Лифт высадил нас на этаже с огромной табличкой: «Отделение патологии головного мозга и осложнений взаимодействия с компьютерными технологиями». Слово «патология» всколыхнуло во мне очередную тревожную волну, ничего хорошего в отделении «осложнений» происходить не может по определению. Надеюсь, что Дима просто не полностью восстановился после отключения и сейчас ему требуется обычная реабилитация. Надежда, в последнее время, стала моей неотъемлемой спутницей, неизменно отравляющей разум ложным ожиданием чуда.
Проходя вслед за Костей по длинному больничному коридору, я невольно заглядывала в открытые палаты, ужасаясь представшей перед глазами картинкой. То тут, то там я выхватывала взглядом прикованных к постели молодых ребят, парней и девушек с мониторами у изголовья кроватей и штативами заполненными флаконами с лекарствами. Я столько слышала о последствиях выброса из виртуальной реальности, но ни разу не видела этого своими глазами. Чувствую, после сегодняшней экскурсии, мне ещё долго не захочется подключаться к Эпсилиону.
Наконец, Вотанин остановился у двери с табличкой: «Профессор кафедры изучения воздействия нейротрансформации на центральную нервную систему человека. Доктор медицинских наук, нейрофизиолог Симановский Лев Борисович». От одного названия кафедры у меня потемнело перед глазами, а сердце побежало галопом. Тревога, зародившаяся при входе в отделение, готовилась перейти в панику. Что это за «нейротрансформация» такая?
В просторном кабинете профессора на мягком диване, закинув ногу на ногу, восседал хмурый генерал Кирилов, кивком головы ответивший на приветствие майора Вотанина. Напротив генерала в небольшом кресле сидел кругленький лысый пожилой мужчина, в нем я узнала одного из адвокатов Немова, что представлял Димины интересы в Америке. У окна вполоборота стоял среднего роста мужчина чуть старше тридцати лет, его иссиня-чёрные волосы успела тронуть седина на висках, а натянутая толстовка в области талии облегала начавший формироваться круглый живот. Макс разительно отличался от своего аватара в Эпсилионе, да и с младшим братом схожесть была отдалённая, но я знала, что не ошиблась. Столь пронзительные зелёные глаза – семейная особенность Немовых.
– Только её здесь не хватало, – пробубнил Макс, отворачиваясь к окну, и что-то мне подсказывало, говорил он не об Анне.
– А где же Димочка? – приторно сладким голосом, от которого у меня всё перевернулось внутри, поинтересовалась пресс-секретарь.
– Дмитрий Евгеньевич проходит обследование под наблюдением профессора Симановского, – невозмутимо сообщил адвокат, предлагая нам присесть и подождать результатов врачебного осмотра.
Анна воодушевлённо приняла приглашение адвоката, располагаясь в кресле напротив адвоката, Вотанин сел рядом с генералом вполголоса о чём-то спрашивая, а я не могла найти себе места от волнения. Что за обследование проходил Дима? Зачем Кирилов, забросив свои важные государственные дела, приехал в больницу? Вряд ли он просто решил приветствовать вернувшегося с базы ЦРУ хакера.
Когда ты так долго ждал и вот уже цель настолько близка, что ощущается зудом по телу, минуты последнего ожидания становятся невыносимы. Меня всю трясло изнутри в возбуждённом предвкушении встречи. Бросало то в жар, то в холод, словно кто-то играл с термостатом, до упора выкручивая ручку в разные стороны. Глаза метались по кабинету, пытаясь зацепить якорем сознание хоть за какую-нибудь вещь, но нарастающее напряжение не давало сосредоточиться. Последовав примеру Анны, я попыталась устроиться в кресле и отвлечься на ленту в соцсетях, но картинки расплывались перед глазами, а буквы прыгали в сумасшедшем танце, не давая прочитать ни слова. Не в силах усидеть на месте, я начала бесцельно бродить по кабинету. Мои нервные шаги, шуршащие полиэтиленом бахил, вызвали явное неодобрение Макса.
– Ника, хватит мельтешить перед глазами, – гаркнул Немов-старший, и я пристыженно забилась в дальний угол кабинета.
Похоже, Макс и правда меня ненавидит. Конечно, основания недолюбливать человека из-за которого его брат попал в передрягу у мужчины есть, но ведь всё закончилось хорошо. Дима вернулся на Родину, компания Немова активно развивается, и нежелание Макса видеть меня в больнице, как минимум, несправедливо. Разве моё присутствие может кому-то помешать?