С этими словами сирас Домок извлёк откуда-то из-под бумаг три красные бархатные коробочки, открыл первую и извлёк золотистую медаль с обтянутой красной муаровой тканью колодкой. Ничем неприкрытое удивление отразилось на лицах всех троих ребят. Сердце у Эры отчаянно заколотилось. Это ведь медаль с надписью “За храбрость” на аверсе. У простых пограничников она считалась самой ценной, её давали за реальные дела и храбрость в бою. В детстве вся детвора их городка мечтала получить такую медаль, её обладателя считали самым настоящим героем.
— Милая сира, начнём, пожалуй, с вас, — улыбнулся мужчина, приколол награду на комбинезон в районе сердца и пожал Эре руку. Ладонь у него оказалась сухой и горячей.
Затем сирас Домок проделал ту же процедуру с Алексом и Нейтом.
Спускаясь по лестнице Эра с ехидством подумала, знал ли Иохим, что подписывает указ о награждении медалью той самой Авил, которую недавно согласился выдать королеве Сане. Одна мысль не давала ей покоя:
— Так быстро наградили, Алекс? Я, наверное, чего-то не понимаю?
Друг печально посмотрел на Эру:
— Людям нужны герои и легенды в такое непростое время, нужна надежда. Ты в курсе, что наши войска отступили уже из большей части страны? Во всех населённых пунктах, что они покинули погибли все жители. Выжили только горожане из Северного Пограничья. Чтобы дать людям надежду и силы к борьбе, сейчас раскручивают легенду о девочке-факеле, которая сжигает демонов толпами.
— О, нет! Меня же так найдут люди Саны или Левато!
Эра просила Сель про историю с Саной и Левато написать Алексу, когда уже была в Академии. У самой у неё не хватило духу.
Алекс сильно сжал челюсти, так что Эра даже услышала, как скрипят его зубы:
— Они не посмеют. Я был в городе, все только о вас и говорят. К тому же, Иохим теперь не захочет лишиться своего собственного огненного мага, которого никогда не было в Снежном Королевстве. Этим и объясняется поспешность вручения наград. Он больше тебя не выдаст.
Эра тяжело вздохнула, становиться игрушкой теперь уже Северного Короля не хотелось.
Глава 15, в которой происходит прощание с родными
Когда они вышли из Управления, снег прекратился и стал накрапывать мелкий противный моросящий дождь. Эра зябко поежилась от пронизывающего ветра. Нейт сообщил, что в обед отправляется эвакуационный обоз из Посольства Южного Королевства, и в нем будет место для семей Авил, Ганош и Нидес, поэтому все время до обеда посвятили сборам и слезам прощания. Вещей оказалось у всех немного, только то что успели взять с собой, выскакивая из дома. Алекс и Нейт сбегали на рынок и притащили провизии в дорогу.
Сель к огромному огорчению её матери заявила, что останется и в память об отце пойдёт в лекарский корпус. Сира Ганош пришла в ужас от такого решения старшей дочери. Как Сель не отговаривали мама, сестра, Эра и Алекс, переубедить её они не смогли.
— Зачем меня отец учил всему? Учил как убирать демонические проклятия и лечить ранения? Если я уеду, я предам его память, — упрямо твердила блондинка, решительно поджимая губы.
Эру подруга удивила своей непреклонностью. Не смотря на все слезы своей матери, Сель была твёрда, как камень. Сира Ганош в отчаянии заламывала руки и рыдала, но это не действовало на её дочь.
Потом даже Мор не выдержал, хотя старался не влезать в семейные разборки Ганошей, ведь мама Сель встретила его достаточно прохладно, считая, что богатенький мальчик поиграет с новой игрушкой, и вскорости она ему надоест.
— Это опасно, Сель, как ты не понимаешь? Я пойду в войска, а ты уезжай с мамой и сестрой в Южное Королевство и жди меня, — проговорил герцог Кентеберийский.
Но Сель упрямо мотала головой и стояла на своём, в её глазах горела такая решимость, которую Эра никогда не видела.
Хельга Авил же не спрашивала Эру о её решении, она сразу все поняла, поэтому не тратила время на разборки, лишь пыталась обнять дочь чаще обычного, напоминая человека, который пытается надышаться перед смертью. Иногда непрошенные слезинки скатывались из серых глаз старшей Авил, и та тотчас отворачивалась, чтобы скрыть свои чувства.
За препирательствами и сборами время пролетело незаметно.
Пришло время отправляться обозу Южного Посольства. Родители обнимали остающихся детей и плакали.
— Эра, береги себя, только об одном прошу! — Хельга теперь уже даже не пыталась вытирать слезы. — Переубеждать тебя бесполезно! Но не лезь на рожон. Я тебя знаю…