Выведя на песчаную площадку, нас поставили в два ряда по десять человек. Рядом встали ещё четыре ряда. Всем им на вид было столько же, сколько и нам. Вслед за нами из двух первых автобусов вышло двадцать надзирателей в чёрных куртках, шапках, штанах и берцах. В руках у них были с американскими автоматами, окрашенных черным цветом. В голове кружился одни вопрос: где мы?
Внезапно из одного из зданий вышел человек с пятью охранниками, вооружённых дубинками с непонятными раздвоенными наконечниками. Что касается среднего человека, то ему на вид было где-то сорок лет. Он был одет в чёрную форму с плащом и берцах того же цвета, однако вместо шапки он носил чёрный кивер.
— Это все? — спросил данный человек у Джессики, стоявшей перед нашим рядом с пятью людьми.
— Так точно, сэр, — ответила она, одетая вместе гражданскую одежду. Пятдесят человек из Астрахани.
— Ясно, — ответил этот человек, а затем обратился к нам строгим голосом: Итак, щенки, сегодня у вас начинается новая жизнь. С этого момента вы теперь никто. Вы лишь рабы, которых можно использовать для грязной работы. Вы теперь…
— Расходный материал? — спросил Кирилл, стоявший в первом ряду.
— Кто это сказал? — спросил офицер. Он смотрел сейчас на центр, где стоял Дима и Довлет. Мы же были с краю.
— Э, вот этот Очкарик, — сказал Кирилл и указал на меня, стоявшего рядом круглолицым парнем с короткими волосами в первой линии. Однако получил дубинкой по башке от надзирательницы, так как его попытку выкрутиться не заметил бы только слепой.
— Теперь запоминайте несколько правил, — продолжил офицер. Во-первых, вы должны беспрекословно подчиняться охранникам. Во-вторых, избиение и оскорбление надзирателей или членов управления лагеря будут караться смертью. Друг с другом можете делать что угодно, хоть убивайте друг друга. Если появятся жалобы, то засуньте их себе в жопы. Вопросы у кого-то есть?
— У меня есть, — сказал темноватый парень с короткими волосами, стоявший во втором ряду.
— Задавай, — сказал офицер.
— А вы эту речь перед зеркалом репетировали? — спросил парень и некоторые тихо посмеялись.
— Шутник, значит? — спросил офицер. Выйти из строя и подойти ко мне.
Тут он прошёл мимо меня и встал в трёх шагах от офицера, засунув руки в карманы джинс.
— Ты, видимо, не понял, где находишься? — спросил офицер. Любишь играть с огнём?
— Не, я просто знаю, что нас рано или поздно найдут, а эту контору накроют, — спокойно ответил парень.
— Понятно, — сказал офицер. Тут он достал пистолет и прострелил задавшему вопрос голову. Мы испугались, а некоторые даже закричали, но всех быстро утихомирили охранники, стоявшие впереди и сбоку.
— Как я уже сказал, любое оскорбление сотрудников лагеря будет караться смертью, — сказал офицер, убирая пистолет в кобуру. Ваш друг этого не понял. Кто-нибудь хочет высказаться в нашу сторону?
Но все молчали. Смеха поубавилось и каждый теперь был тише воды, ниже травы.
— Ни у кого нет вопросов? — спросил офицер. Отлично. Сержант, отводите их в камеры.
— Есть，— ответила Джессика. Колонна, за мной.
Тут все, как овцы, пошли строго за ней, а тех, кто был в ступоре, подгоняли дубинками. Мы зашли в правое здание, в котором был проход. Слева от тупика было пустое помещение с чёрной плиткой, куда нас всех завели.
— А что это за место? — спросил Артём у охранника. Пахнет, будто тут сжигали что-то.
— Это раздевалка, если ты не понял, — сказал охранник с кривым носом. Складывайте верхнюю одежду и личные вещи вон там (он указал на угол, где был какой-то металлический шкаф). И без хитростей: мы следим за вами.
После чего закрыл металлическую дверь со скрипом.
— Е…..ся, куда мы попали?! — спросил Кирилл, не сдерживая эмоций. Я ведь не хотел ехать, но нет: нужно историю узнавать, традиции грёбаные учить, к культуре приобщаться. И что? Мы теперь в горах неизвестно где, связи нет, да и ещё какие-то психи, готовые убивать за любой косяк.
— Слушай, пацан, — сказал темноватый парень с короткими волосами, очень похожий на того, кто задал вопрос. Хорош паниковать, этим мы ничего не решим.
— Во-первых, я тебе не пацан, — обратился к нему Кирилл. А во-вторых…