— Этого мало. Эрциллийский сложный, и письменность у вас ужасная. Я бы, честно говоря, подумал как ее можно поменять.
— Тише, тише, притормози, — Рина тихо засмеялась, тепло улыбаясь. — Сначала давай разберемся с оружием, а потом подумаем насчет реформ. У меня сестру чуть не убили, на секундочку.
— Да понимаю я… — горько вздохнул в ответ Келеф, опустив голову.
Как похвала заставила его мотать хвостом от радости, так и ее слова после опустили его уши. Конечно, Рину можно было понять, она думала о самых насущных проблемах и просила у него оружие не просто так, но все же юношу ужасно огорчало то, что она и слушать не хотела о других его идеях. Раз за разом Рина просила его сосредоточиться на оружии, а это было именно той стороной изобретательства, которой Келеф касаться совершенно не хотел.
Он провел с ней чуть больше часа, непринужденно болтая о чем-то совершенно несущественном. Рина заметила, что Келеф избегает разговоров об оружии и отнеслась к этому с пониманием, больше не заводя разговор о том, что он сделал с убийцей. В конечном итоге она бы все равно получила это оружие в свои руки, это понимала и она, и сам юноша, однако время еще не пришло.
Оставались двое, если не считать главы дома, который сейчас находился в море. Проще всего оказалось разобраться с Фридой — та сама поймала молодого человека и поманила за собой, коротко сказав, что им нужно поговорить. Разговор вести она собралась в своих покоях, где юноша до сих пор ни разу не был. Это была просторная комната в темных тонах звездного неба, почти полностью заполненная книгами и свитками. Большой стол из темного дерева был завален исписанными листами бумаги, на нем также громоздились раскрытые тома, и даже на неубранной постели с шелковым бельем лежала книга с закладкой-кисточкой. Фрида выдвинула из-за стола стул, предлагая гостю сесть, и сама села напротив.
— Зачем позвала? — неожиданно грубо даже для себя самого спросил Келеф и тут же осунулся.
— Чтобы ты не тратил мое и свое время, — холодно ответила женщина, выложив на стол лист бумаги. — Дактилоскопия, м? Умно.
С этими словами она приложила один за другим пальцы к губке, смоченной чернилами, и оставила на чистом листе бумаги все свои отпечатки. Келеф, глядя на это, уже знал, что не найдет там совпадений с отпечатками на хрустальной печати, Фрида не стала бы так рисковать.
— Откуда мне знать, что ты не поменяла узор на пальцах?
— Такое может сделать только Рина, ты сам можешь спросить у нее и не тратить мое время, — вздохнула в ответ Фрида. — А теперь я хотела бы поговорить с тобой насчет случившегося.
Келеф чуть наклонился вперед, давая понять, что он слушает ее.
— Ты должен оставить попытки создания огнестрельного оружия.
— Испугалась? — ухмыльнулся юноша, закинув ногу на ногу. — Увидела что-то, от чего не сможешь защититься?
— Ты идиот, Келеф. Эта примитивная поделка ничто по сравнению с тем, чем сражались мои братья и сестра. Раз ты такой умный, то наверняка должен понимать концепцию электромагнитного оружия.
— Хочешь сказать, что у вас есть ускорители частиц? Фрида, вокруг все с мечами и копьями бегают!
— Были! — громко, зло отрезала женщина, осадив собакоголового. — У нас они были. Но этого было мало.
— О чем ты?
— Тагац. Когда пришел он, многие пошли за ним. Добровольное вымирание. Оружие не понадобилось. Вскоре оно было переплавлено вместе со всем остальным, запрещено и забыто. Следом в топку отправились пороховые ружья, пушки. Не удивлюсь, если и арбалеты скоро станут чем-то необыкновенным для новых поколений.
— Технологический регресс? Но зачем?
— Хватит вопросов. Я расскажу тебе о том, что произойдет, когда Рина Сеотос получит в свое распоряжение твои идиотские пороховые палки.
Нахмурившись, юноша откинулся на спинку стула, ничего не отвечая Фриде. Он пристально уставился на ее лицо, слушая ее рассказ и с каждым словом все больше понимая, какую ошибку совершил.