— Чего тебе от нас нужно?
— Уверяю вас, ничего дурного, — пьярим поднял руки перед собой, раскрыв ладони. — Мои наниматели лишь желают заручиться вашей поддержкой в переговорах, только и всего.
— Использовать меня, опять? — усмехнулась Харита. — Знаешь ведь, что было на Шуррахе, раз нашел нас.
— Конечно, — снова соглал, улыбнувшись, Кастор. — И прозелиты знают. Поэтому прошу вас, пройдемте со мной. Уверяю, я для вас не угроза.
— Харита… — прохрипел Ар, поднимаясь на ноги.
Но она молчала. Прикусив сухую, потрескавшуюся губу, она пыталась понять, можно ли верить ему. С одной стороны, он был ей совершенно незнаком и всем своим видом показывал, что доверия вызывать никак не может. Слишком вежливым и галантным он был, этот Кастор. Да и имя не соответствовало той традиции, по которой назвали Ара.
С другой… Что ж, не было бы удивительным, если бы прозелиты и вправду узнали о том, что она прибыла на Эрцилль. Точно так же они с удивительной точностью узнали о проведении ритуала и нагрянули силами верных тагацу кардийцев как раз в тот момент, когда он был закончен, не пощадив никого, кто на нем присутствовал.
— Вы сможете отказаться после разговора с моими нанимателями, — добавил Кастор. — Но прошу, позвольте помочь вам с ночлегом и едой. Я вижу, что вам это необходимо.
Тихо выругавшись, Харита вылезла из саркофага. Пошатываясь, она подошла к Кастору, медленно обошла его вокруг, разглядывая с ног до головы. При нем не было оружия, одежда была чистой и подобранной человеком с явно неплохим вкусом в одежде. Главное — она была не из дешевых. Он мог работать на дом Артанитов, в конце концов, и девушка все еще не была уверена в том, что родственники будут ей рады.
— Хочешь помочь?
Пьярим кивнул, не шелохнувшись.
— Отдай кошель и уходи.
— Но госпожа…
— Отдай.
К удивлению Хариты, приказ сработал. Недолго думая, кардиец ловким движением отцепил звонкий мешочек, полный монет, от пояса и протянул девушке. Ему, конечно, не было жаль этих денег, ведь сама Харита платила ему за службу, но его беспокоило то, как она собирается выживать в этом городе с беспомощным Аром, который висел на ней мертвым грузом.
— Я приду. Позже. Через три дня, на этом же месте, в полдень.
— Буду ждать, — в очередной раз поклонился Кастор. — До скорой встречи, госпожа.
Уходя, он перебирал меж пальцев длинный шнурок, завязывая на нем узелок за узелком. Сообщение короткое, но емкое, такое, чтобы можно было понять серьезность ситуации:
“Она меня не узнала.”
Глава 22: Цутская дипломатия
Прозелит Менкр, первым обнаруживший странную особенность одного из рабов на Темиле, стоял перед безмолвным храмом, огромной тенью нависающим над городом. Сложное переплетение переходов, башен и длинных залов представляло из себя не только архитектурный шедевр, но еще и математический — каждый зал, каждая комната и коридор подчинялись одному-единственному правилу построения фрактальной фигуры, закручиваясь в бесконечную, замкнутую на саму себя фигуру. Ориентироваться внутри этой громады могли лишь священнослужители и монахи, что обитали и работали при храме тагацита эрциллийского, и те немногие посвященные, что носили вызывающее трепет имя ордена прозелитов.
Мужчина поправил глубокий капюшон и сделал шаг вперед, в прохладу храма. Изнутри веяло стойким запахом благовоний, масел, чернил и книжной пыли. Внутри было тихо, темно, лишь горели вдоль длинных рядов колонн красные лампады и множество свечей, громоздящихся в восковые горы на полу. Почти сразу же его встретил человек в высоком головном уборе, красная ткань полностью закрывала его лицо. Он молча, жестом пригласил прозелита пройти с ним, и Менкр, распрямив плечи, повиновался. Здесь он чувствовал себя гораздо более уверенно и спокойно, чем на Темиле. Пусть это и не был его домен, его сфера влияния, но он знал — еще немного, и это изменится. Признание его талантов и преданности делу не за горами. Встреча с владыкой, венценосным тагацом, светочем цивилизации на всем Шестилунье не за горами.