Это так. Заявляло об уточнении, но что мешает вновь предъявить более серьезные территориальные претензии. Ведь ранее этот вопрос начал будировать именно Китай. Не Советский Союз, а Китай! Начал один раз, может и повторить.
Правда, есть более аргументированные мнения о миролюбии Китая. Например, по словам Николая Леонова, «эти две державы обращены друг к другу «спинами», то есть наименее развитыми и удаленными от центра регионами. СССР повернут пока ликом к Европе, к Западу, Китай — к Тихому океану и к Юго-Восточной Азии. Экономика двух стран — не конкуренты друг другу, не соперники, наоборот, они естественно дополняют одна другую»[442].
Это тоже так. Но так было ранее. А вот как стало теперь, мы еще поговорим. Пока же о переменчивости высших китайских руководителей, их привычке делать резкие повороты в политике.
2.10. Наследник подвел
В результате начала «культурной революции» Мао Цзэдун удержался у власти, но его власть по-прежнему была во многом виртуальной. Реальная власть (правда, с меньшими почестями) была у Линь Бяо. Однако и у него имелись проблемы.
«Культурная революция», перетряхнувшая весь государственный аппарат, была явлением, которое нужно было пережить. «Премьер Госсовета Чжоу Эньлай старался держаться в стороне от этих событий, он лишь желал вернуть силу пошатнувшейся экономике Китая. Но когда он стал восстанавливать партийных деятелей, изгнанных со своих постов во время политических боев, он вступил в конфликт с Линь Бяо, который хотел, чтобы решающая власть была в руках о военных. В отличие от Линь Бяо премьер понимал, как опасно быть вторым человеком после одержимого жаждой власти Мао, и его устраивало до поры до времени занимать третью или даже четвертую позицию в руководящей верхушке»[443].
Но кроме так называемых прагматиков были в Китае и другие силы. «Чрезмерное усиление позиций военных лидеров и лично Линь Бяо серьезно беспокоило другие группировки — леваков, возглавлявшихся женой Мао Цзэдуна Цзян Цин и претендовавших на роль наиболее ортодоксальных выразителей идей маоизма, и так называемых прагматиков, группировавшихся вокруг Чжоу Эньлая и склонных на определенный пересмотр крайне экстремистских установок «культурной революции». Против Линь Бяо в конечном итоге выступил и сам Мао Цзэдун, напуганный ростом авторитета и влияния своего «преемника»[444].
Все это очень напоминало положение Хрущева, который при помощи Жукова сумел сбросить с Олимпа власти Молотова и его соратников, но тут же вступил в противоборство с самим Жуковым. Хрущев сумел убрать Жукова. Мао оказался не менее проворен.
«Осуществляет ли партия руководство армией или нет? Мао Цзэдуну кажется подозрительным определение, введенное Линь Бяо: «Народно-освободительная армия, основанная и руководимая Председателем Мао. Командующим которой является Линь Бяо»[445].
Кто такой Линь? Он — официально объявленный наследник Мао. «Важно учесть, что пока политики не развели их по разным окопам, Линь Бяо поддерживал очень тесные, профессионально дружеские контакты с советскими военными. В конце 30-х годов он несколько лет учился в СССР. В 1940-х, когда в Китае разгорелась гражданская война,
Линь Бяо формировал в Маньчжурии, где находились советские войска, ударные части Народно-освободительной армии Китая. В Корее, где… Линь Бяо командовал китайскими добровольцами, — снова постоянное взаимодействие и контакты с советниками, специалистами, разведчиками из СССР. Вспомним и то, что помощь Советского Союза КНР в создании в 1950-х годах современной армии тоже реализовалась непосредственно через Линь Бяо»[446].
В советской политической литературе середины 80-х годов прошлого века намекали о некоторых симпатиях Линь Бяо к Советскому Союзу, когда писали: «…Часть руководителей верхушки во главе с Линь Бяо считала возможным и необходимым совмещать борьбу против СССР с одновременным противостоянием Соединенным Штатам, которые продолжали оккупировать Тайвань и вели войну в Индокитае. В непосредственной близости к южным границам КНР»[447].
Видимо, для военных, вскормленных многолетней войной с чанкайшистами и покровителями последних — американцами, труднее было избавиться от образа врага в лице Соединенных Штатов. Это создавало еще одну проблему для установления единства в китайском руководстве. Да единства вообще не было.
Они уже готовы были вцепиться друг в друга. «В обстановке неуверенности в августе 1970 года в Лушане собирается ЦК КПК, чтобы обсудить проект новой конституции, которая призвана заменить Конституцию 1954 года. На основе уроков, извлеченных из борьбы с Лю Шаоци, Мао вносит предложение о ликвидации поста главы государства, чтобы не было дуализма власти. Совещание начинается 23 августа. Чэнь Бода при поддержке Линь Бяо все же предлагает восстановить должность главы государства (после устранения Лю пост вакантен.) Мао квалифицирует это как «внезапный удар», поскольку Линь Бяо выступает 23 августа без предварительной консультации с ним и вплоть до 25 августа его многие поддерживают. И только после этого происходит поворот событий, и Председатель ЦК КПК одерживает верх. Но гораздо важнее дискуссии вывод, сделанный Мао: Линь Бяо точно так же представляет «особый штаб», как до него Пэн Дэхуай и Лю Шаоци. Однако в Лушане исход борьбы не был решен, лишь Чэнь Бода вследствие «бунта» лишился своего поста и исчез с политической арены»[448].
444
Владимиров О. Советско-китайские отношения в сороковых — восьмидесятых годах. М.: Международные отношения, 1984. С. 224–225.
447
Владимиров О. Советско-китайские отношения в сороковых — восьмидесятых годах. М.: Международные отношения, 1984. С. 225.