Питер молчит, из него рвётся вопрос о её чувствах к нему, но он не смеет спросить её об этом. Он не хочет её гнева, не хочет собственной боли.
— Она вычеркнула всё лишнее, — говорит Ксения в итоге.
— Она забрала тебя у меня, — говорит Питер ей, а после отстраняется. Он не хочет об этом говорить и не собирается. Встав, он отряхивает влажные штаны и идёт по комнате в поисках выхода.
Ксения ничего не отвечает ему. Лишь сидит и смотрит на то, как он старается исчезнуть, скрыться от её глаз. Она знает, что он имеет ввиду, но молчит. Ведь он прав — метка забрала суть Ксении, забрала самое главное, чем она дорожила – её любовь.
— Она отняла не насильно, — говорит она вдруг, сама поражаясь тому, что решила раскрыть все карты.
— То есть? — безразлично спрашивает Питер.
— Я отдала свою любовь самостоятельно, никто не принуждал меня, — повторяет она уже более подробно. — Я хотела избавиться от чувств, хотела забыть о них. Желала больше не чувствовать. Это толкнуло меня на метку, ничто и никто другой.
Питеру больно от её слов, но он молчит. Он не хочет развивать эту тему. Точно не сейчас.
— Нам нужно найти выход, — говорит он вскоре, справившись со своим голосом. — Эдмунд ждёт.
Больше они не говорят ни о метке, ни о их разрушевшейся любви. Они молчат, принявшись искать выход.
У этих двоих не осталось ничего, лишь два разбитых сердца, бьющиеся в унисон и являющиеся двумя половинками одного-единственного целого…
Она чувствует порыв ветра чуть позже, чем хотелось бы. Просто внезапно в комнате, в которой они находились и пытались найти выход, поднимается такой ветродуй, что удержаться на ногах практически невозможно.
Ксению обдаёт ледяным ветром, она оборачивается в сторону источника ветра, но от сильных порывов ей приходится закрыть глаза.
— Что происходит? — кричит она Питеру, теряя силы. Её пришпиливает к стене, подобно бабочке. Она не может пошевелить ни руками, ни ногами. Глаза слезятся, ничего не видно. Лишь громкий гул ветра слышен отовсюду. Дышать невозможно — ветер перекрывает доступ кислорода. Лёгкие горят огнём.
Внезапно она слепнет. Просто в одну секунду яркий свет ударяет по глазам, прикрытым веками, да с такой силой, что она кричит от боли. Ей хочется, чтобы мучение прекратились, она не видит и не слышит. Ей страшно, ей кажется, что это конец. Так и происходит. Ещё пару секунд мучений и всё. Лишённая кислорода, она падает в обморок. Сознание покидает её, а ветер, подхватив тело, опускает его на землю…
Открывает глаза Ксения внезапно. Раз, и она сидит на полу в огромной зале. Неподалёку лежит Питер, тоже начиная приходить в себя. Всё мерцает в голубом свете: пол, потолок, стены.
Голова болит после столкновения со стеной и перекрытого кислорода. Ей плохо, но это не мешает оглядеться. Не сразу она замечает стоящую фигуру в тени, у самой дальней стены комнаты.
— Эдмунд? — спрашивает Питер сбоку. И вправду, приглядевшись, Всадница узнаёт силуэт короля. Тот стоит к ним спиной, сложив руки за спиной. Он грациозен. Ксения не узнаёт в нём того Эдмунда, которым она запомнила его три года назад. Сейчас перед ней взрослый мужчина.
Эдмунд оборачивается. Ксения удивлённо вздыхает, замирая. Глаза Эдмунда закрыты… Он не видит, но при этом ведёт себя так, словно бы зрячий.
— Он спит? — спрашивает Ксения, обернувшись к Питеру. Тот поворачивает испуганные глаза к ней.
— Эдмунд? — спрашивает он вновь, но Эдмунд не отвечает. Он медленно движется к ним. Его походка странная по своей сути. Он нещадно шатается, будто бы пьяный, а вкупе с закрытыми глазами это выглядит по-настоящему ужасающе. — Эдмунд, это я, Питер! — восклицает Питер, поднимаясь на ноги. Они с Эдмундом практически одного роста. Эдмунд выглядит более худым, но эта худоба вовсе не мешает ему, она не выглядит болезненной.
— Ты узнаёшь меня? — пытается достучаться Питер, когда Эдмунд останавливается прямо напротив него, подойдя чуть ли не в плотную. — Я… — но договорить он не успевает. Внезапно оскалив зубы, Эдмунд вскидывает руки, сжимая их на горле брата. Ксения вскрикивает от удивления, встав на ноги. Питер хрипит, вцепившись в предплечья Эдмунда, но тот будто бы и не чувствует. Он скалит зубы, морщится, выглядит по-настоящему безумным.
— Эдмунд! — кричит Ксения, подлетая к нему, пытается отодрать руки от шеи Питера, но ничего не выходит.
— Я… Эд… Я… Стой… — хрипит Питер, пытаясь выговорить хоть что-то.
— Он не узнаёт тебя! — кричит Ксения в панике. — Чёрт возьми, да он даже не в сознании! — разомкнув веки, Ксения смотрит на белоснежные белки его глаз. Она шлёпает его по щекам, пытается вцепиться в его шею, но он никак не реагирует.
Проходит пара секунд, прежде чем Эдмунд распахивает глаза. И лучше бы он этого не делал, потому что зрачки его имеют неестественный цвет, будто бы затемнённые чем-то. До Ксении не сразу доходит, что глаза у него заволокло поволокой.
— Он под заклятием! — кричит Ксения, пытаясь отодрать пальцы от шеи Питера. Тот уже посинел, ему явно не хватает кислорода. — Господи, Питер, держись!
Руки Питера безвольно падают вдоль тела, его глаза закатываются. Ксения понимает, что это конец, что скоро Эдмунд его убьёт.
Её тело трясётся, она сжимает кулаки, понимая, что никаким образом Эдмунда не остановить. Ей страшно, она не хочет потерять Певенси. Поэтому она не находит ничего умнее, чем запрыгнуть Эдмунду на спину, вцепившись пальцами ему в глаза. Эдмунд воет от боли, отчего ей вспоминается тот медведь, которого она прикончила в порыве ярости. В её планы не входит причинить Эду слишком много боли, лишь отвлечь, но ей кажется, что он мучается от боли, поэтому чуть ослабляет хватку, но не отцепляется.
Эдмунд уже кричит, но план Ксении работает — он хватается за неё, освобождая тем самым Питера. Она слышит, как тот кряхтит, что ему плохо, но сейчас её больше волнует собственная сохранность, ибо Эдмунд собирается прикончить уже её, а не брата.
Он хватается за неё с такой злостью, что она даже замирает на секунду. Его руки причиняют боль, но она стойко терпит. Ей нужно выдержать хотя бы столько времени, сколько потребуется Питеру, чтобы прийти в себя.
Она кричит от боли, когда Эдмунд добирается до её волос и дёргает вниз. Ей приходиться ослабить хватку, падая на пол. Сверху тут же приземляется Эдмунд. Его глаза открыты, но он не видит её.
— Эдмунд! — кричит она, понимая, что он сейчас убьёт её один ударом. — Прекрати! — в отражении его незрячих глаз она видит, как вспыхивают её глаза, светясь ярким золотом. Эдмунд замирает, смотря в эти глаза. Этим и пользуется Питер, ударив рукоятью меча его в голову. Младший Певенси падает прямо на Ксению, выбивая из неё дух, но это в любом случае лучше, чем смерть.
— Вытащи меня из-под него, — просит Ксения тихо, пытаясь скинуть Эдмунда, но ей просто не хватает сил.
Питер откидывает тело брата, протягивая руку Ксении. Та встаёт, с интересом оглядываясь на Эдмунда без сознания.
— Нужно его связать, — даёт она дельный совет. Питер кивает.
Эдмунд приходит в себя как раз вовремя. Питер с Ксенией только закончили оборачивать его верёвкой, которую удалось найти в этой комнате.
Глаза парня до сих пор затемнены поволокой, но он не пытается вырваться и убить всех, кого видит, и то ладно.
— Эдмунд, ты понимаешь меня? — спрашивает Питер, склоняясь над братом. Эдмунд медленно поворачивает голову в его сторону. На его лице ни грамма узнавания.
— Нужно как-то вытащить его из этого состояния, — задумчиво говорит Ксения. — Но как?
— Он замер, когда увидел твои глаза, — сказал Питер. — Они сверкали?
— Да, — она кивнула, — когда мне страшно или я сильно злюсь, они вспыхивают. Это сущность дракона в моей крови.
— Ты можешь сделать так, если захочешь?
— Не знаю. Я в обще стараюсь избегать этого, — она качает головой. — Нужно попробовать что-то другое, потому что я…