— Что ты делаешь? — закричала я, когда это нечто подлетело к обнимающимся и, схватив их руками с когтями, стала тянуть из них что-то яркосветящееся. — Эй!
Монстр не услышал меня. Выкачав из двоих что-то явно нужное, оно полетело дальше вперёд, вдруг расплываясь у меня на глазах.
— Эй, ребят! — я подбежала к парочке. Я, из воспоминаний, продолжала втыкаться в шею Стёпе. Тот смотрел невидящим взглядом вперёд. Улыбка на его губах выглядела пугающе. — Эй! — я вытянула руку, пытаясь прикоснуться к ним, как вдруг те вздрогнули и повернули головы ко мне.
— Это ты во всём виновата! — прошипела «я», отрываясь от Стёпы.
— Что? В чём я виновата? — но слушать меня явно никто не собирался. Кинувшись ко мне, «я» попыталась уцепится за меня руками, но я вовремя успела отпрыгнуть. — Да что с вами?!
Я поняла, что пора бежать. Развернувшись, поспешила на выход из парка. Мне не представлялось даже, как выбраться из милого воспоминания, ставшего таким жестоким и нелюбимым. Сзади слышались крики толпы. Оглянувшись, я заметила себя, которая бежала за мной и гневно что-то кричала, а рядом с ней бежали все, кто был в парке.
Бежать было недолго. Это я поняла в тот момент, когда споткнулась о что-то и буквально влетела в дверь. Резко захлопнулась ее, я прижалась к ней спиной, рвано дыша. Что только что произошло? Что там было? Кто этот монстр? Почему все вдруг обозлились?
Прийти в себя мне не дали. Через пару секунд противоположно от меня образовалась другая дверь. Я ещё не отошла от того, что произошло, поэтому входить не спешила.
Отдохнув, я медленно подошла к двери и дёрнула её на себя.
Вдох-выдох. Боже…
— Я никогда не буду счастлива здесь! — в этом воспоминании мне лет восемнадцать. Я устраиваю истерику маме, доказывая то, что в своём родном городе мне не выбраться в свет на кинологии. — Неужели ты не видишь?! Мне тошно здесь находится!
— Всё образумится! — воскликнула мама. О, боже, я ведь тогда…
— Ты никогда не поймёшь меня и… — я, тяжело опустив голову, медленно закрыла дверь, даже не решаясь послушать свою гневную тираду. Это воспоминание хочется стереть из памяти, забыть, как страшный сон… Столько гадостей я маме ещё никогда не говорила, сколько высказала в тот день. Мне до сих пор было до жути стыдно.
Чуть вдалеке загорелась новая дверь. Быстро подойдя к ней, я дёрнула ручку, открывая.
— Почему я должен тебя возненавидеть? — тихий, настороженный голос заставил замереть на месте. Господи, только не оно… Только не это воспоминание…
— Потому что из-за меня твоей стране грозит опасность… — медленно произнес мой голос. Я зажмурилась, закрутив головой. Нет, Господи, нет.
— Господи, какая глупость! — усмехнулся до боли знакомый голос.
В комнате произошло перемещение. Я знала эту сцену наизусть.
— Обещай, что не возненавидишь меня, — с губ срывается тихий стон, наполненный болью. Дальше должно последовать его тихое…
— Обещаю…
— НЕТ! — заорала я, забегая в комнату. С моим появлением всё изменилось. Питер и Ксения застыли, а в помещение появилось всё то же чудище. Оно подлетело к ним и протянул свои пакли.
— Уйди! — рявкнула я, бросаясь к монстру и хватая того за костлявые руки. Тварь оттолкнула меня, но, слава богу, исчезла. Вздохнув, я вытерла слёзы рукавом кофты.
— Простите, — прошептала я, шмыгнув носом, — простите меня…
Пока Питер и Ксения не очнулись, я медленно вышла из комнаты, напоследок бросив мимолётный взгляд на Питера, который, наверно, слишком нежно обнимал стоящую рядом с ним девушку…
Закрывшиеся двери неприятно хлопнули за спиной. Не выдержав, я свалилась на тёмный пол, подтянув колени к груди и положив подбородок на них. Было больно? Ужасно. Я не могла даже спокойно вздохнуть, сотрясаясь от рыданий. Что может быть больнее воспоминаний, в которых ты и когда-то любимый тобою человек находитесь так близко, так нежно смотря друг на друга? Нет, ничего. Особенно больно, когда понимаешь, что возможность давно ушла. Больше шанса не предоставится. Поднявшись на ноги, я оглянулась, вытерев слёзы с щёк.
— Надо двигаться дальше, — прошептала я сама себе. Как по мановению палочки новая дверь засветилась в конце коридора. Собрав все силы, я двинулась туда. Не может же там быть что-то ужаснее того, что я уже видела…
Довольно тяжёлая дверь медленно отворилась.
— Ты уедешь завтра, да? — слегка писклявый голосок по ту сторону заставил улыбнуться.
Фред…
— Фред, я… — мой голос так тих, словно я испытываю вину.
— Уедешь, да? — требует голосок моего мохнатого друга.
— Ксень, я обещаю, что не буду высовываться и не отойду от тебя ни на шаг, но прошу…
— Фредди, ты же знаешь, что это невозможно! — теперь в моём голосе немного паники.
— Не оставляй его… — шепчу я, сжимая пальцы на двери. Я не вижу того, что происходит, но отчётливо слышу шуршание, будто кто-то перемещается по комнате.
— Не оставляй меня! — полный отчаяния взвизг. Мольба.
—… не оставлю, — вместе с моим голосом шепчу я, вытирая вновь набежавшие слёзы.
Быстрее, чтобы не рвануть в комнату, не увидеть Фреда и не вызвать монстра, затею которого я не понимаю, я закрываю дверь, слыша моё признание в макушку енота:
— Я люблю тебя…
Захлопнув одну двери, я пошла к другой, нежно улыбаясь. Фред всегда мог поднять мне настроение, даже, когда казалось, что хуже уже быть не может.
Я надеялась, что та дверь, которую я открываю, будет последней. Взявшись за довольно крупные ручки, я потянула их на себя. Дверь не поддалась. Нахмурившись, я навалилась на двери и буквально ввалилась внутрь. На этот раз я видела двоих. Они стояли друг напротив друга. Лицо мужчины я рассмотрела легко. Улыбнувшись, я потянулась к нему, но внезапно остановилась, оглушённая громким шёпотом собеседницы:
— Зачем ты так поступаешь? Зачем заставляешь делать выбор? Ты ставишь меня перед выбором уже не первый раз! Заставляешь выбирать между жизнью и тобой! Зачем?! Каждый раз я выбирала тебя, но что мне это давало? Лишь боль и слёзы. А теперь? Теперь я не выбираю тебя, Питер, но и жизнь мне ни к чему. В этот раз я выбираю Нарнию.
Я замерла, не в силах сделать шаг по направлению к двери. Мне безумно хотелось сбежать. Так сильно, что я… не могла пошевелиться.
— Я ни разу не ставил тебя перед выбором…
Внезапно отмерев, я кинулась вон из комнаты, но двери не поддавались. Мне было суждено дослушать этот диалог…
— Да ты что! Вспомни… первый раз ты это сделал, исчезнув из моей квартиры! Тогда я выбрала тебя, потому что привязалась к тебе! Следующий раз ты вновь заставил делать выбор, и я не смогла уйти от тебя, оставшись с тобой! А что было потом, м? Я боролась за жизнь, чтобы быть рядом с тобой, ведь знала, что ты в ответе за меня! И вот ты снова ставишь передо мной выбор: либо ты, либо жизнь без тебя. И, знаешь, мне надоело! Каждый раз, когда я выбирала тебя, мне становилось только хуже. Но не в этот раз! В этот раз я за Нарнию. Я поеду с вами и буду со Сью в отряде лучников, а после делай со мной что вздумается — отправляй хоть на край света, но обратно к себе, в тот мир, я не вернусь!
Меня будто током прошибло. Из лёгких в миг вырвался весь воздух. Я обещала, что останусь в Нарнии, но не сдержала собственных слов… Обернувшись, я уставилась на Питера, который казался мне истуканом, как тогда, так и сейчас.
— Только посмей…
Внезапно краски вновь исчезли из комнаты Верховного короля. Я знала, что будет дальше.
Монстр, преследовавший меня во время всего «тура» по воспоминаниям, влетел в комнату через распахнутое окно и полетел к сорящимся Ксении и Питеру. Я побежала навстречу, дабы спасти это воспоминание, но мразь внезапно свернула в сторону, вылетая из комнаты. Ещё раз посмотрев на горе-парочку, я вылетела из комнаты, проходя сквозь двери. Мразь летела по коридору, и я поспешила за ней. Что-то новенькое…
Внезапно монстр свернул влево, в стену и я еле успела проникнуть за ним внутрь. В комнате, которой я оказалась, сидела и ревела Оливия. Но это не моё воспоминание! В комнату ворвалась Сьюзен. Подбежав к девушке, она обняла её и что-то тихо прошептала.