Все так же лежал на животе, лицом к обрыву. Край неба успел посветлеть.
Надо встать, все затекло после нескольких часов на холодной земле.
Но после первого же движения в глазах помутилось. И, не удержавшись в сознании, он опять впал в забытье.
Какое-то время спустя в спине резко кольнуло, и ноющая боль начала исчезать. Через мгновение то же произошло и с плечом. А затем его рывком перевернули на спину, и размытое темное пятно нависло перед глазами.
Постепенно удалось сфокусировать зрение и всмотреться сквозь полуприкрытые веки. Над ним стоял человек в черном плаще, доходившем до пят, с низким капюшоном, скрывавшим лицо. Одеяние, явно не по размеру, мешком обвисало с фигуры, держась только на плечах, и при движении незнакомца казалось, что плащ надет на вешалку. В левой руке, скрытой длинным рукавом, покоилось древко косы, а ее лезвие поблескивало тусклым металлом на фоне неба.
Правая рука незнакомца поднялась к голове, на миг из-под рукава мелькнули странные тонкие пальцы, и глубокий капюшон был отброшен.
Гладкая костяная поверхность, полное отсутствие волос, большие впадины на месте глаз и еще один провал поменьше вместо носа. Жуткая улыбка в тридцать два зуба довершала готовый образ жуткого Жнеца, посланника Смерти, скелета с косой.
«Так я все-таки помер, – пронеслась отстраненная мысль. – Вон он какой, конец. Остается ждать, когда мою душу заберут в чистилище. А дальше в самое пекло. Для рая я уж слишком весело пожил».
Страха не было – лишь странная отрешенность, словно это все происходило с кем-то другим. Все казалось нереальным. Бег наперегонки с каким-то монстром сквозь лес. Затем призрак, едва не убивший его, а теперь вот над ним нависло воплощение Смерти. Все это было бы чересчур даже для сна.
Он уже приготовился увидеть туннель со светом в конце, ведущий на небеса эскалатор или любой другой из эталонных вариантов конца жизни. Но тут тонкие сильные пальцы деловито похлопали его по джинсам. А затем за левый ботинок сильно дернули, явно пытаясь стащить с ноги. Все это абсолютно не вязалось с его представлениями о загробной жизни. Смерть не должна иметь повадки обычного мародера, вдобавок начавшего фальшиво насвистывать веселую мелодию.
«Хватит разлеживаться!» – контроль над телом уже вернулся.
Удар правой ногой по черепу опрокинул скелета на землю. Но при попытке подняться – проведенная на стылой земле ночка дала о себе знать. И, приподнявшись на корточки, он не устоял и свалился в паре шагов от растянувшегося на земле немертвого костяка.
Замерший мертвяк казался ошарашенным настолько, насколько мог казаться лишенный плоти и мышц скелет.
– Тэ эо атя, – раздались из черепа невнятные звуки. Затем костяная ладонь дернула за нижнюю челюсть, и послышался щелчок вправляемого сустава. – Ты что, живой? – повторил скелет уже вполне разборчиво. – Чего дерешься?
– А ты чего с меня ботинки стаскивал?
– Ну я решил, что дохляку они ни к чему, а зачем добру пропадать-то?
Тут здравый смысл, наконец, умудрился нагнать уехавший поезд действительности. Его мозг воспринял то, что глаза видели уже пару минут.
«Разговаривающий мертвец», – в памяти всплыли картинки фильмов и игр.
Он попытался отползти подальше от костяка, но без должной сноровки и задом наперед получилось не лучше, чем у раненого ленивца.
«Чур меня! И что теперь делать? Орать „изыди, нечисть“?» Или лучше: «Ты не можешь существовать, во имя Циолковского!» И «Куда подевался пистолет?» Оружие исчезло.
Правда, и мертвяк пока не собирался набрасываться и пытаться пожрать его мозг. Легко оттолкнувшись руками, костяк возвел себя на ноги.
– Ты это, извиняй, если что. Не думал, что кто-нибудь выживет после пары парализующих выстрелов, – хмыкнул скелет. – Даже после одного дротика живые отключаются на полдня. А уж после пары – остановка сердца гарантирована производителем!
Пора было начинать мыслить здраво. Чаща – просто обычный лес. Огромный волк мог быть крупной одичавшей собакой – их сейчас что ни день, то новую породу выводят. А призрака он просто не разглядел вначале. Но сейчас он говорил со скелетом! И это точно была не карнавальная маска на его лице! Наверное, падая, он ударился головой, и теперь ему мерещится не пойми что.
Он осторожно ощупал голову в поисках травм, что могли бы объяснить необъяснимое:
– Эмм… кажется, у меня сотрясение мозга.
– Сколько пальцев видишь? – Скелет помахал у него перед лицом костяными фалангами.
– Четыре?
«Кости! У него вместо пальцев кости! Я точно сошел с ума. Или это сон?» – он закрыл глаза и попытался успокоиться, а затем резко выдохнул. Обычно в кошмарах это помогало.