Такое занятие явно не для нее. Отец хорошо разбирался во всех этих кругах защиты, в рунах. Но она пошла в мать, ей куда проще стоять перед врагом и махать зачарованными клинками. Так ей все понятно — магия проста и очевидна. Но куда ей одной тягаться с армиями упырей?
Разумеется, хозяйка поляны выучила руны и немного разобралась в том, как ими пользоваться, но одно дело играть с ними в быту, а другое — защищать целое поселение. Уровень, до которого юная изгоняющая не дотягивала.
Эльвира не знала, когда отец и мать вернуться. Сама она не справится — возможно, придется бежать. И все-таки попытаться вернуть эти камни на место…
Когда солнце стало нещадно жечь спину, Эльвира укрылась в тени леса и усевшись на подаренную таинственным незнакомцем байку, достала бутылку воды и хлеб. Желудок противился, но она заставляла себя есть, ведь понадобится много сил.
Осушив полбутылки, девушка нехотя покинула затененный участок и направилась дальше — искать другие точки защиты. Она вздохнула, представив, что Безымянную придется пересекать по диагонали, да еще под самым пеклом.
Окончательно выдохнувшись, Эльвира вернулась домой, когда на часах показывало восемь. На пустое беспокойство сил уже не осталось, да и остальные места защиты оказались в порядке. Нужно лишь активировать защиту снова. Знать бы только как.
Единственный способ связаться с родителями — написать им в сети, но они заходят туда крайне редко, обычно лишь для того, чтобы обновить базу фотографий тех мест, куда их занесло, и пополнить коллекцию химер, которых им удалось завалить. Такое случается раз в пару недель, или в месяц.
Эльвира зашла на их общую страницу — были в сети три дня назад.
На стене выставлено фото обезображенной грибковыми наростами и гниющими язвами болотной гидры, заколотой серебряными кольями. Под фотографией два десятка комментариев. Восторженных и восхищенных.
У изгоняющих есть своя отдельная, уникальная сеть. То, что обитает на страницах сородичей Эльвиры, людям бы точно не понравилось. Эльвира пролистала страницу чуть ниже и обнаружила фото руки ее отца, насквозь пробитой какой-то железякой, а рядом с ней лицо смеющейся матери. В одной руке палка колбасы, в другой камера. И смешная подпись ко всему этому: «Если выдался тяжелый день, но поесть еще не лень, а здешний повар тот еще олень…».
Сеть изгоняющих создана для обмена информацией, а не развлекательных целей. Но, похоже, ее мать считала иначе.
Старики, спустя сутки, наконец, вернулись с уловом. Весь первый этаж пропитался запахом рыбы и сырой одежды. Они разбросали по кухне вещи и ушли отсыпаться, оставив внучке внушающий таз с рыбой на столе.
Предсказуемо.
Эльвира не раз говорила им, что не хочет есть рыбу, но ее протесты так и не были услышаны. Для стариков рыбалка хобби, а вот чистка рыбы — эта обязанность давно упала на плечи внучки.
Вздохнув, девушка сняла с магнитной доски тесак, и обреченно глядя в окно, принялась точить лезвие. Металл, жалобно звеня, ездил по точильному камню.
Эльвира обреченно посмотрела на еще подающего признаки жизни клиента. Живучие: они уже несколько часов без воды и вот, хвостами подергивают и судорожно втягивают воздух. Эльвира бросила нож в таз с рыбой, и направилась в беседку. Может, оно и к лучшему: чистка рыбы поможет отвлечься от тревожных мыслей о проблеме с границами, тут ее действительно много.
Отмываться пришлось бежать к реке. Теплые воды Тачии, что огибает Безымянную, всегда звали Эльвиру за собой. Она доплыла до острова и свесила в воду ноги. В мутноватой воде сверкали серебристыми боками мальки, ноги щекотали бурые водоросли.
Спокойно и тихо.
Эльвире не хотелось ни о чем думать, она была бы счастлива сидеть тут весь вечер, но солнце неумолимо опускалось к горизонту. С наступлением темноты, без защиты вокруг деревни, находиться на открытом пространстве точно не стоит.
Сгруппировавшись, изгоняющая подобно русалке нырнула и поплыла к берегу. Пока она сидела на камне, волосы обсохли, и теперь эта прохлада уже не казалась такой приятной как в первый раз.
В босые ноги впивались острые камни, что скрывались под пушистым ковром тины. Из своих укрытий то и дело выплывали встревоженные пескари.
Окруженный потускневшими от жары деревьями берег был засыпан небольшим слоем песка, и ступни тотчас же покрылись желтоватой корочкой. Эльвира поднялась на пригорок, обернулась и ненадолго остановилась, разглядывая вечерние облака. Небо всегда поражало ее своей переменчивой красотой. Прохладный ветерок выдернул изгоняющую из транса, кожа покрылась мурашками. Эльвира потерла ладонями плечи и заспешила домой.