Оливия появилась ожидаемо и неожиданно одновременно. Ожидаемо, потому что Джорди ждала ее появления. Ждала с самого утра. Точнее, с самого вчерашнего вечера она ждала того момента, когда вновь увидит хозяйку пансионата. Неожиданно – потому что никто не заметил, как молодая женщина приблизилась к месту за бассейном, где сейчас полным ходом шли озеленительные работы.
– Прекрасный способ отлынивать от работы! – раздался глубокий ровный голос Оливии позади Джорди и Майкла.
Микки притаптывал землю вокруг только что посаженной роскошной хосты. Джорди наблюдала за ним в обнимку со своей туей, говоря что-то об азалиях и петуньях.
Оба вздрогнули и повернулись к ней. Оба робко и обрадовано произнесли:
– Доброе утро…
– Мы не отлыниваем, – серьезно сказал Майкл.
– Ты нет, – согласилась Оливия, ласково глядя на него.
Затем она перевела взгляд на Джорди, и он, ее взгляд, не потерял своего тепла.
Девушка несколько раз непонимающе хлопнула ресницами, потом воскликнула:
– Ах, это!
И посмотрела на свою тую.
– Да это, – сказала Оливия, продолжая смотреть на нее.
Глаза Джорди сейчас были широко раскрыты от удивления. В попытке осознать происходящее. Молодая женщина смотрела на нее сдержанно, но в спокойном взгляде ее Джорди отчетливо улавливала радость от встречи, а в голосе девушке слышались игривые нотки. Оливия была облачена с утра в свободные шелковые брюки и блузку, в один из своих обыкновенных нарядов. То есть, конечно, необыкновенных, потому что они всегда подчеркивали не только изящество ее фигуры, но и ее независимый нрав, скрытый под маской сдержанности, ее внутреннее благородство, обезоруживающую женственность, идеальный вкус, и еще много чего. В общем, ее наряды сводили Джорди с ума, как будто мало было этих внимательных и нежных глаз, этих золотистых шелковистых волос, этой мягкой королевской улыбки.
Джорди была растеряна. То есть она была счастлива, рада, успокоена и так далее. И вместе с тем растеряна. Она стояла сейчас рядом с Оливией, видела любовь в ее глазах, и не знала, что ей делать. Не могла даже протянуть руку к той и быть уверенной, что этот жест не испугает ее. Не вызовет отчуждение на дорогом лице.
Джорди, возможно, впервые в жизни, не знала, что делать. Она знала, как завоевывать сердца, как рождать в них любовь, но что делать со страхом и предубеждением в этом сердце, она не знала. Оставалось только ждать, а ждать, как известно, никто не любит.
И все же Джорди была счастлива. Очень счастлива. Солнце ласкало ее, Оливию и Майкла, застывших напротив друг друга, купалось в почти законченном бассейне, играя светом на его ярких голубых плитках, грело снующих туда-сюда рабочих, и не забывало даже про тую в ее руках, которую девушка по-прежнему прижимала к себе. Разве этого мало для счастья?
По самому окончанию тихого часа Микки негромко, но нетерпеливо стучался в комнату к девушке.
– Что стряслось? – шепотом спросила она его, выскакивая в коридор на одной ноге и одновременно натягивая сандалию на другую ногу.
– Смотри! – возбужденно воскликнул Микки, протягивая ей достаточно потрепанного вида скейтборд.
– Ох ты! – воскликнула Джорди по-прежнему шепотом, с восхищением принимая доску из рук мальчика. – Где ты достал его?
– Роберт дал мне его только что. Сказал, что недавно разбирал в гараже вещи, и нашел старый скейт, который он сам делал для своего сына. Теперь он поставил на него новые силиконовые колеса, и мы с тобой можем кататься, – рассказал Микки, кидая настороженные взгляды в оба конца пустого коридора.
– Ты уже попробовал? – спросила Джорди.
– Я не умею, – улыбнулся Микки. – Научишь меня?
Джорди посмотрела на мальчика. Видя надежду в его взгляде, она кивнула и уверенно произнесла:
– Конечно. Силиконовые, говоришь? Сейчас проверим.
Она положила скейтборд на пол, встала на него одной ногой:
– Лови меня, если что!
Тихонько оттолкнулась и поехала. Майкл побежал за ней. Не издавая ни звука, только перекидываясь время от времени веселыми, искрящимися от восторга взглядами, они проехали несколько дверей в комнаты, двери в оба главных кабинета – Оливии и Эрики, следующие комнаты, и уперлись в конец коридора. За последней дверью послышались звуки. Старички просыпались.
Перебравшись на улицу, Джорди предложила скейт Майклу. Но тот отказался, качая головой:
– Я еще не совсем понял, как ты это делаешь.
И вот они катались на улице: Джорди, Микки и присоединившийся к ним Бали.
Потихоньку старички высыпали на улицу, погреться на послеобеденном солнце после тихого часа.