Хоть какие-то хорошие новости. Вампиров в городе больше нет, значит ограничения на передвижения скоро снимут.
Родители по-прежнему существуют в этом мире и, возможно, ещё сыграют в войне изгоняющих и нежити важную роль. Ведь они против и тех, и других. Но кому-то из сторон повезёт больше. Эльвире оставалось надеяться, что они сделают правильный выбор.
Диедаро отсоединился от Эльвиры и Миодая и ушёл к себе в комнату, как ему и приказали.
Слухи по академии разлетались быстро, и, шагая за Палесом через холл, Эльвира ловила на себе множество заинтересованных взглядов отдыхающих после пар у камина изгоняющих с общего потока. Они пили чай, у кого-то получилось раздобыть немного растворимого кофе, запах стоял на весь этаж. Сейчас Эпопеевой как никогда хотелось сидеть среди коллег и, как не в чем ни бывало, рассказывать небылицы и веселиться, согреваясь мятным чаем.
Несмотря на ситуацию, Эльвира шла с гордо поднятой головой, ведь нельзя показывать свою слабость ни союзникам, ни врагам.
Они оказались в личном кабинете Миодая. Тяжёлая, но крепкая и удобная мебель с красным лаконичным декором практически кричала о своём владельце, кто он такой.
Палес указал дао на обшитый тканью стул, а сам сел напротив, сложив перед собой руки. Находиться с ним наедине для Эльвиры оказалось неуютно. Тем более предстоял близкий контакт, диалог тет-а-тет. Все же Палес ей кровный враг, пусть он и не знает об этом.
– Итак. Что мы имеем. Абсолютно недисциплинированная и ленивая дао, с подозрительно огромными амбициями. Как ты до этого докатилась?
– Решила, что так будет проще, – пожала плечами Эльвира.
Может, ей показалось, но непроницаемый взгляд тео немного смягчился.
– И поэтому решила пойти по кривой дорожке, нарушая правила и не соблюдая законы? И Грача подставила ещё. А ведь достаточно было просто не пропускать занятия и слушать то, что говорят преподаватели. Всё будет: магия, нежить – но не сразу. Ты меня удивляешь своей наивностью...
Палес принялся расхаживать по кабинету, сложив руки за спиной.
Тео, на удивление, говорил спокойным и размеренным голосом, при других он казался намного жестче. Вероятно, тоже носил маску и, только находясь наедине, позволял себе быть настоящим.
«Вот уж нет, лучше оставайся такой гадиной, как раньше», – невольно подумала Эльвира, ведь ненавидеть мерзких типов намного легче.
– Видел я подобное, и даже не один раз, – Миодай посмотрел на три небольших фотографии дао на стене. Видимо, те несчастные, которые состояли с ним в союзе когда-то.
«Угробил невинные души, окаянный! А теперь стыдно стало?!» – дао старательно искала, за что бы зацепиться. Все Палесы – убийцы и тираны, никак иначе.
– Каждая из них рвалась в бой, мечтая о почёте и славе. Каждую я защищал и оберегал как мог, однако этого не хватило. В какой-то момент они возносились до небес и теряли бдительность. И тогда бой становился для них последним. Признаться, пережить такое несколько раз подряд – тяжело.
Тео вздохнул и задумался. Эльвира одним глазом поглядывала за крупной фигурой преподавателя. Он отвернулся от портретов жён и продолжил нарезать круги по кабинету. В теплом свете настенных ламп поблескивал великолепный чёрный плащ с тёмными металлическими вставками на груди и спине. Такую экипировку Эльвира бы примерила.
– Каждый раз я надеялся, что подобное не случится, но оно повторяется снова и снова. И единственный путь, который я вижу – не давать дао зазнаваться. Каждая из вас должна быть сильнее и выносливее, чем сейчас. У каждой из вас великая миссия...
Миодай вернулся на своё рабочее место и пристально посмотрел в глаза Эльвире.
– Но мне ни разу не доводилось видеть дао, которая настолько безрассудно ищет смерти. И поверь мне, ты её скоро найдешь, если продолжишь влезать в те дела, которые тебе не по зубам!
– Изгоняющие в любом случае гибнут целыми братствами, собраниями, боевыми единицами. Контролируете вы их или нет – это ведь выбор каждого из нас. Оставаться в тени или же рискнуть, попытаться стать легендой. Мы выбираем сами.
Эльвира поглаживала заново перебинтованную руку. Она неприятно ныла.
За окном светало. Шёл снег, и за плотной стеной белых точек разглядеть внутренний двор не получалось.
В кабинете стало тихо.
Миодай не торопился с ответом. Почесывая синеватый подбородок с трехдневной щетиной, изучал изгоняющую, словно перед ним находился экземпляр неизвестного монстра.
– Расскажи о своей семье.
Эльвира вздернула бровь, удивлённая просьбой. Или не просьбой...
– Я не знаю их, я сирота, жила среди людей. И о том, что я, оказывается, изгоняющая, рождённая сражаться с нежитью – узнала случайно. После этого отправилась на поиски академии.
– Понятно. Не хочешь пройтись?
Эльвира заволновалась.
– Честно? Не особо. Уже спать пора, а мне три лекции ещё переписать. Если вы не собираетесь меня исключать прямо сейчас, то мне нужно идти готовиться к зачётам.
– Что ж, это не займёт много времени... – Миодай встал и направился к выходу. – Следуй за мной, Клинок.
Тон, не принимающий возражений. Палес не угрожал, но воспротивиться его воле – опасно. Вздохнув, Эльвира вышла за ним в коридор.
Они проходили через дубовые двери несколько раз. Каждая из них отпиралась ключом. Эльвира оглядывала аудитории, мимо которых они проходили, и замечала огромные доски для письма, только на полу. А на них нарушенные защитные круги. Тут занимались старшие курсы.
В конечном счёте Миодай завёл дао в небольшую комнатушку с неизвестным Эльвире алтарём в центре. На каменной плите тонкими полосками виднелись дорожки. От круга в центре они расходились лучами к краям, переходя в другую плоскость. С другой стороны, полукругом, практически до потолка вздымалась полупрозрачная витрина со множеством отметок.
Миодай встал рядом с Эльвирой.
– Давно я не подходил к этой машине, но сейчас для неё лучшее время. Ты так щедро разбрасывалась своей кровью, может, пожертвуешь ещё каплю? Может, твой потенциал выше, чем я думал.
Эльвира спрятала руки за спину.
– А зачем? Я довольна своим положением. Я изгоняющий, а большего мне и не нужно.
В свете зелёных ламп серьёзное лицо Миодая настораживало куда сильнее. О чем он думает? По-прежнему подозревает её или просто хочет помочь разобраться в себе? Эльвира чего-то не чувствовала, и сейчас она понимала, как ей этого не хватает, чтобы понять ситуацию.
Палес бесцеремонно схватил дао за руку и проколол попавшийся палец откуда-то взявшейся иглой.
Хватка Миодая оставалось каменной, Эльвира не могла одернуть руку.
Как в замедленной съемке, из пальца выступила красная капля. Повисев на краю, она плюхнулась прямо в центр алтаря.
Эльвира тревожно переступила с ноги на ногу и попыталась отшатнулся назад. Но Миодай не позволил.
– Может, твоя родословная не столь безнадёжна. Если импульс дотянет хотя бы до родового столба, можно будет пересмотреть твой статус.
– Не надо.
– Не бойся.
Капля крови зашипела, забурлила и начала испаряться. А после этого случился тот самый импульс. Голубым свечением он пролетел от центра к самым краям и по вертикальной плоскости пролетел практически до верхушки.
Вот тут изгоняющая и поняла, что спалилась, ведь, присмотревшись, разглядела, что на уровнях были нарисованы семейные гербы.
Второй раз при ней на лице Миодая засветилось искреннее удивление. И он ничего не сказал, а просто уставился на устремлённый вверх след от импульса.
– Дурацкая какая-то штука. Я думала, будет что-то интересное. – Эльвира старательно пыталась отвлечь мастера от отметок на уровне Эпопеевых и Грачей. – И неисправная, к тому же. Серьёзно, можно я пойду?
– Иди, – отрешенно отозвался Миодай, разжал пальцы, и Эльвира мигом сбежала из пыльной, пропитанной ароматами масел и настоек комнаты. Она быстрым шагом проносилась мимо скелетов мелких бесов и зверей, бесконечных полок с бумагами и колбами.
Как во сне промчалась по коридорам, практически не заметив их, и очутилась в холле.