Он похлопал Форрестера по плечу.
— Думай, — посоветовал Хара. — Пусть твой мозг сам решает правильно или ошибочно все вокруг. Не надо придерживаться застарелых догм. Потому что это смерть… Да. Еще кое-что, — вспомнил он. — Я видел список. Весь процесс оживления займет несколько дней. Эдна выйдет из фризариума через два дня.
И Хара ушел.
Форрестер проводил его взглядом. Будет трудно, подумалось ему, но возможности есть. И у меня нет выбора.
Форрестер вызвал флайер и приказал доставить его в какую-нибудь приличную квартиру в Шогго. Он смело смотрел в лицо будущему. Надеясь на удачу, он решил заглянуть за все его грани. Не через годы или дни пройдет он. Через тысячелетия Форрестер пронесет свое здоровье, свою энергичность и обеспеченность. В этом ему помогут фризариумы.
После всего этого он жил счастливо. Как и все вокруг.
Замечания автора
Давным-давно, четверть века назад, я был метеорологом ВВС США в Италии. Это был мой первый опыт в искусстве предсказания реальных событий, что-то вроде прорицания результатов пари, где имели место деньги и человеческие жизни.
Это было задолго до того, как появились компьютеры, ксероксы и все другие маленькие штучки, которые превратили метеорологию в действительно точную науку. Правда, уже тогда у нас были свои приборы, пусть примитивные, но были. В нашем подразделении офицеров-метеорологов пятнадцатой дивизии ВВС был взъерошенный капитан, который часто кивал и улыбался, но редко говорил. Он мог бубнить себе под нос час или два, склонившись над телетайпными сообщениями или метеорологическими картами. Потом он мог пойти на склад и уронить психрометр или барометр-анероид небрежным движением пальца. Затем он вылезал на крышу станции и торчал там, изучая горизонт, рассматривая облака, величиной с детскую ладошку. И после всего этого мог воскликнуть: «Эй! Кажется, дождь собирается!». После чего слезал и давал скверную метеосводку для пилотов Б-24. Так вот, именно так пишется научная фантастика (ну ладно, один из ее видов, потому что существует множество разновидностей НФ!). Поначалу вы делаете свое домашнее задание при помощи книг и научно-популярных журналов. Потом вы разговариваете с астрономами, биохимиками, компьютерщиками. Если вам повезет, они дадут вам поиграться своими машинками и даже посмотреть в линзы оптических приборов. А затем вы карабкаетесь на высокую вершину, где обозреваете окружающий мир.
«Эра осторожности» была создана именно по такому методу. Очень малая часть является чистой выдумкой и только сейчас, в 1968 году, каждый аспект видится правильно, как облако с детскую ладошку. И я тоже предсказываю дождь!
Джоймейкер? Проект МАК, созданный в Мичиганском технологическом институте, является прообразом того, что я назвал джоймейкером. Ну ладно, не совсем так, я придумал его еще до того, как ученые данный проект разработали. Но просто МАК — пещерный предок моей игрушки. В Мичиганском технологическом два огромных ІВМ-7094 плюс полдюжины вспомогательных компьютеров имеют нечто вроде единого пульта управления. Все это хозяйство занимает целое здание. Теперь такие управляющие консоли могут быть размещены везде, где есть телефонные розетки, в Европе или Антарктиде. Сам я додумал лишь радиоуправление. В настоящее время панель управления МАК размерами превышает печатную машинку. Я выбрал микроминиатюризацию и сделал ее еще более портативной. А уж поскольку я туда влез, то добавил несколько штучек совершенно необходимых в современной жизни (содовые таблетки, противозачаточные средства, аспирин и прочее, прочее, прочее). Я думаю, что в будущем фармакология достигнет невиданных высот, по-моему, это бесспорно.
Бессмертие путем замораживания? Р. С. В. Эттинджер в течение пяти лет ведет крестовый поход за претворение этой программы в жизнь. Самое смешное, что скорее всего это сработает (разумеется, я не стану гарантировать этого своими финансами, но я так считаю. Это мнение разделяет такой уважаемый тип, как Жан Ростон — известный биохимик). Другая смешная вещь состоит в том, что желающих получить бессмертие плоти таким путем очень мало. Как говорит Боб Эттинджер, многие в холоде, но совсем мало замороженных. Меньше чем полдюжины тел находятся в постоянном глубоком охлаждении, хотя несколько сотен или даже тысяч лиц выразили желание подвергнуть себя подобной процедуре после смерти. Существуют устройства для замораживания, включая три линии термосов человеческого размера с танками жидкого газа, которые при соответствующем финансовом вливании способны принять всех желающих умереть и снова возродиться. В своем романе я назвал подобные устройства реанимационными машинами. Несколько лет назад я видел неопубликованную рукопись, внушающую доверие, что в СССР имеются машины для подобных целей. В рукописи указывается, что подобный аппарат сохранил жизнь известного русского физика Ландау (он умирал четыре раза, но его возвращали к жизни в больнице). И три месяца назад, паркуя машину возле штаб-квартиры Нью-Йоркской академии наук, я видел первый американский реанимационный автомобиль. В романе я провернул маленький трюк и разместил реанимационный механизм на геликоптерах. Но с другой стороны — какая разница!