— Эй, как там тебя? — далеко мы не ушли, незнакомый мужской голос окликнул нас у самой двери на улицу. — Сербо кажется, ведь так? Ты куда собрался?
Молодой мужчина среднего роста, среднего веса и среднего всего, что казалось хоть каких-то особых примет его внешности, стоял в дверном проеме одной из квартир, расположенных на первом этаже.
— Иду на прогулку.
— Хорошо, иди, — дверь квартиры захлопнулась, а я вышел на улицу, оказавшуюся неожиданно пустой.
«Ну а что ты хотел, полдень, все на работе, некогда по улицам шататься! Как тебе Антонио?»
«Так это был он? В первый раз он был в три раза больше и голос совсем другой».
«Не обращай внимания на эти выверты сознания — это в тебе сначала гормоны играют, а потом сверху добивает переселение в труп, вот и кажется всякое. Еще и провалы в памяти наличествуют... Ты хоть помнишь что это такое, гормоны?»
«Регулятор гормонального фона — основной и первый имплант, что устанавливается любому государственному военнослужащему!»
«Молодец, прямо как по уставу! Это ты не забыл! А что вчера было не так уж и важно... Вот тебе все эти тридцать или сколько там лет этот самый имплант гормоны и регулировал, делая тебя спокойным и расчетливым как змея. Понятное дело — сознание подстроилось и привыкло к монотонным будням, в которых нет ни радости, ни страха! А сейчас импланта нет, да еще и тело молодое, можно сказать, что только сейчас половое созревание в самом разгаре, вот и бьет тебе либидо по башке, поэтому и мерещится всякое. Ну и магический дар играется, пытается напомнить о себе и сказать что он у тебя есть, правда уже на последнем издыхании, но все же... Еще и я играюсь, пытаясь настроить все так, чтобы тело нормально работало... Поторопиться бы нужно! Как у тебя с английским? Не забыл еще?»
«Что за глупые вопросы, я же недавно тут лекцию про Египет читал!»
«Хорошо это ты еще не забыл, но все равно как у тебя с английским? В особенности с местным английским?»
«Прекрасно, понимаю практически все, о чем говорят прохожие. А отсутствие какой-либо мимики не дает им понять, что я понял, о чем они говорят», — именно это замечание Шизы было главным, местный и мой английский уж очень сильно разнились. Слишком много новых слов и понятий, слишком много акцентов и сленга в речи людей. Иногда и со второй попытки не разобрать, чего от тебя хочет старый ирландец или молодой немец.
«Ты руками и ногами сначала научись управлять, мимические мышцы лица это уже высший пилотаж! А вот английский сейчас тебе пригодится, как и все остальные языки, ты же у нас теперь полиглот... Впрочем, ты и сам все знаешь, если говоришь, что помнишь лекцию!»
Английский на самом деле пригодился, как и французский, и итальянский и даже русский. Обошли практически все ближайшие районы, где я уже просил милостыню. И это даже сработало — главное было убраться до того момента, пока местные попрошайки не заприметят чужака-конкурента. Особо прибыльными местами были церкви — там прихожане чаще кидали в дорожную пыль передо мной монетки, а не еду, как в других местах. Но к полудню я уже был сыт, один раз бит и с практически долларом в кармане. Восемьдесят шесть центов, если быть точным!
Тут цент, там цент и уже половина дня работы грузчиком в порту!
Все же церкви золотое дно для попрошайки, основа благосостояния — молиться погромче и во всеуслышание восхвалять щедрость благотворителей. Молитв Богдан знал много, да еще и на всех выученных им языках. Ну и внешний вид не последнее дело — рассматривая себя в отражении витрины магазина легко было понять, почему подают именно мне и при этом не обращают внимание на соседей по паперти. Скелет, обтянутый серой кожей — вот лучшее описание мое внешнего вида. Лишь глаза не к месту — слишком они живые и слишком голубые, никакого потухшего взора... А еще и большие оспины, испахавшие всю кожу лица, но далее это была не оспа, а ожоги от фосфора, снаряд с которым взорвался слишком близко от Богдана и обдал его горстью горящих белым капелек. И как только глаза остались целы? Но теперь понятно от чего девицы падали в обморок при виде моего лица, самая настоящая мумия, смотрящая на тебя невероятно голубыми и живыми глазами, что может быть страшнее?
«И как я только раньше не додумался посмотреть в качественное зеркало?»
Увиденное в витрине испугало меня. Я, конечно, знал, что выгляжу как мертвец, но вот чтобы настолько! Все дело в памяти Богдана, именно из нее я знал, как выглядит его лицо, поэтому и особо не стремился узреть воочию нового себя. И, наверное, напрасно было полагаться на воспоминания из тех времен, когда Богдан еще был цел... С тех пор он повидал слишком много всякого дерьма... А вода в луже не лучшая отражающая поверхность, далеко не лучшая.
«Отдохнул? Насмотрелся? Топай дальше!» — оторвал меня от витрины голос Шизы
Отдыхал я от очередного забега. Рванули нищие, и я рванул с ними, так как появились сборщики налогов. И в этот раз я уже ученый — правильно говорят, что за одного битого двух небитых дают. В первый раз слишком сильно замешкался и лишился всей выручки, сейчас же успел слинять до того, как начнутся проблемы.
«Куда идем дальше?» — вопрос на самом деле интересный, ведь в округе не осталось ни одной церкви, возле которой мы не успели посидеть.
«Ищем старьевщика, нужно купить тебе одежду».
Старьевщика мы нашли на ближайшем торговом перекрестке — гора одежды, наваленная на битые жизнью деревянные столы, была видна издалека. Продавец обнаружился рядом — старик в очках с очень толстыми линзами и огромной трубкой, полной табачного дыма.
«Спроси про военную форму».
— Военная форма есть?
— Тебе зачем? Мал ты еще в армии служить! — понятия не имею, как он определил мой возраст. — Да и не берут туда таких дохляков! — похоже, как клиент я старика не интересую.
«А зачем нам форма?»
«Не задавай глупых вопросов, или ты хочешь вырубиться от моих долгих объяснений прямо здесь? Просто найди форму, можно любых родов войск, главное чтобы сидела на тебе не как мешок, а чуть лучше...»
— Старик, у меня есть деньги, у тебя товар. Так есть или нет?
— Сейчас посмотрю, — недовольно пробурчал он, отложил трубку в сторону и начал рыться в горе вещей.
И, лишь переворошив всю кучу, он нашел только один элемент военной формы:
— Вот, кавалерийские штаны, больше ничего! Мерить будешь?
Мерить не стал, не было смысла, они даже на глаз были большие в талии, но вот по длине прикинул — сантиметров на десять короче моих.
«Сгодится, пусть отложит, если не найдем ничего лучше — вернемся!»
Продавца мои слова очень разочаровали — он тут понимаешь целый час искал нужное, а я вернусь позже! Собственно он все это мне и высказал, в основном нецензурными словами... Однако, кидать штаны обратно в кучу не стал, а положил рядом с собой, что было хорошим знаком.
«Что дальше?»
«Китель и шляпу с ремнем, ботинки и твои сгодятся, они как раз с какого-то мертвого французского солдата сняты. Ну что встал, вон еще одна лавочка, ищи!»
Китель и шляпу нашел быстро, все видавшее виды, латаное перелатаное и прожженное в нескольких местах, но зато отдали совсем недорого — всего за пятьдесят центов, а это считай как килограмм свинины, я специально приценивался. Но вот за штаны пришлось поторговаться —старик не хотел их отдавать дешевле чем за доллар.
— Да ты посмотри! Ни одной заплатки! Они же новые! И что, что в паху потертые и нестиранные? Сорок центов! Не меньше!
— Тридцать пять и ни центом больше!
— По рукам!
«Отдал практически все, что у меня было. Лишь один цент остался, надеюсь, что не напрасно?»
«А сам как будто не догадался?»
Чем планировал заниматься Шиза я уже понял, попрошайкам в военной форме точно будут подавать больше, чем всем остальным. Все же война и все такое, добровольцы отсюда каждый день плывут в Европу, бороться за «мир». И, самое главное, еще никто из местных пока до этого не додумался — сегодня я видел много попрошаек, но вот покалеченных военных прямиком с полей Первой Мировой Войны еще не было. Именно все это я и рассказал Шизе, но вот ответ был немного не таким, какой я ожидал: