— А вдруг кто-то смотрит ее глазами? — предположил я, и от этих слов повеяло могильным холодом. Зябкая ночь становилась все менее уютной. Я поежился, когда по спине пробежал озноб.
Помолчав какое-то время, Родел вырвал из обмякшей тушки свою стрелу, бросил птицу на землю и раздавил ее череп каблуком. Раздался мерзкий хруст, и из сплющенной головы во все стороны брызнула вонючая сукровица.
— Давайте убираться отсюда, — процедил сквозь зубы Трумел и большими шагами двинулся дальше, безошибочно определив первоначальное направление отряда. Мы поплелись следом, то и дело испуганно оборачиваясь через плечо.
На горизонте замаячили огни Гольново. В предрассветной заре я смог разглядеть длинные ряды ветряных мельниц, которые лениво крутили лопастями под гнетом крепкого равнинного ветра. Даже на таком расстоянии от города я расслышал скрип работающих водяных колес и первые петушиные крики.
— Слава Солусу, — тяжело проговорил Давур, чьи перепачканные в засохшей крови руки из последних сил держали поводья. Лошадь, измученная даже сильнее, чем всадник, с трудом держалась на натруженных ногах.
— Давайте покончим с этим, — проговорил я и тронул своего коня. Мы неспешной рысью двинулись по направлению к восточным воротам крупнейшего оплота Ригиторума на границе негостеприимных степных земель.
Осевшая за ночь пыль выбивалась из-под копыт, после чего ветер вновь разносил ее по окружающему разнотравью. Вскоре мы преодолели низенький мост через речушку, которая лениво влачила свои воды мимо городской стены, и оказались у сторожевого поста.
Задремавший охранник проснулся от перестука копыт. Недовольно заворчав, он грузно поднялся от выступающего из стены бревна, что служило ему лавкой, и громко приказал:
— А ну, стоять! Кто такие?
— Шестой полк, отряд разведки.
Трумел на ходу показал стражнику подорожную грамоту, и тот мигом отворил створку ворот.
— Не смею задерживать, господа! Проходите, проходите, — услужливо покивал он и пропустил нас, после чего поспешил закрыть проход.
Гольново медленно просыпался ото сна. Город пытался стряхнуть ночное оцепенение, и первые работники уже вышли на дороги, подметая улицы от скопившегося сора. По левую руку от мощеной булыжниками улицы тянулись приземистые складские помещения и сараи, а справа — хиленькие хибары бедняков, которые могли себе позволить жилье лишь на самой окраине.
Вскоре дорога вывела нас к городской ратуше. Когда со всеми необходимыми формальностями было покончено, нас пригласили в главный зал, где каждую неделю заседал совет управления. Сейчас гигантский круглый стол был пуст, равно как и кресло председателя, которое обычно занимал сэр Арчет.
На отполированной до блеска столешнице стояли пустые графины и перевернутые кружки.
— Наместник скоро поднимется, — заверил нас подслеповатый слуга, который держал в руке пятиместный подсвечник. Указав нам на свободные сиденья у входной двери, он принялся методично обходить комнату и зажигать привинченные к стенам светильники. — Сэр Арчет никогда не уклоняется от своих обязанностей! Не то, что наш бывший мэр, зачеши его опарыш… Арчета вот посреди ночи разбудишь, а от него ни пивом, ни спиртом не разит, и голова всегда свежа, как у юнца! Вот это хороший хозяин!
Мы молча сидели на мягких бархатных креслах, никак не реагируя на хвалебную тираду прислужника. Пустая болтовня старика начала меня здорово раздражать, и я его перебил:
— Не найдется ли у вас чего выпить?
— Ох, простите меня великодушно! — всплеснул руками слуга. — Вы ведь с дороги, небось, не спали по-человечески, и поесть было некогда… Сейчас, сейчас распоряжусь! Стол накроем! — крикнул он и поспешно засеменил к выходу из комнаты, так и не запалив половину светильников.
— Не нужно этого, отец, — покачал Давур головой. — Просто воды, будь добр.
— Это я мигом!
Как только седая голова прислужника скрылась в дверном проеме, я поднялся на ноги и начал мерять кабинет шагами, разминаясь после долгой езды в седле. Не успел я пройти его из конца в конец, как старик вернулся, держа в правой руке графин.
— Вот, угощайтесь, гости дорогие! — поклонился он и брякнул графин на круглый стол. Благодарно кивнув, я здоровой рукой перевернул ближайшую кружку и до краев наполнил ее свежей водой. Влага приятно опустилась по пересушенному пищеводу и будто вдохнула в тело немного жизни. Довольно крякнув, я набрал еще порцию.
— Вот вы где! — раздался мощный бас наместника. Двинув кружку в сторону, я поднялся на ноги, но Арчет лишь досадливо поморщился. — Отставить! В казарме будете честь отдавать, здесь вы мои гости.
По всей видимости, в противовес восхищенным речам прислужника, Арчет все же паршиво себя чувствовал после такого внезапного пробуждения. Под глазами виднелись темные круги, а веки явно удерживались в открытом положении лишь благодаря неимоверной силе воли их хозяина. Тонкие губы Арчета были сложены в подобии легкой улыбки, однако уголки рта слегка дрожали.
Подавив зевок, командир Шестого полка приложился к металлической фляге, которую он всегда носил на поясе своего стеганого жилета. Сделав два глотка, он мельком глянул на нас одним глазом. Жидкость пошла не в то горло, и сэр Арчет поперхнулся. Какая-то часть содержимого его фляги вылилась на пол, и комнату наполнил аромат свежескошенной травы.
— Мрак Солуса! Что с вами стряслось, парни? И почему вас всего трое?!
Отряд разведчиков залег в небольшой складке местности. Крепкий ветер обтекал наше импровизированное убежище сверху, поэтому здесь мы хоть ненадолго смогли избежать иссушающего воздействия степной пыли. По моим расчетам, солнце скоро поднимется над горизонтом, однако из-за густых облаков я не видел даже намека на утреннюю зарю.
Натянутый лук в руках Родела звенел от натуги, и я боялся, что тетива может сорваться в любой момент. Впрочем, опытный стрелок не подавал признаков усталости, и рука его была тверда.
Незваный гость остановился примерно в десяти метрах от нашего укрытия. Здоровое и бесформенное животное, которое в темноте походило на валун размером с крестьянскую хибару.
Оно замерло в неподвижности. Единственный звук, который достигал моих ушей — сиплое, тяжелое дыхание зверя. Будто воздуху приходилось продираться через толстый слой мокроты и комья густой слизи.
Прошло уже несколько минут, но животное не собиралось уходить. Близость потенциальной добычи держала его на месте, а складки местности не позволяли здоровяку такой комплекции пойти и лично проверить, не обманывает ли его нюх. Именно поэтому тварь пыталась взять нас измором, будто осаждала замок по всем правилам военной стратегии.
— Что будем делать? — одними губами прошептал Рисли, обращаясь к Трумелу. — Не думаю, что оно уйдет.
— Мы ведь не можем дать этому гаду отпор, — так же тихо ответил командир. — Будем ждать столько, сколько понадобится, пока он не утратит интерес.
— Знать бы хоть, что это за зверюга, — недовольно пробормотал я, разминая затекшие плечи. Но, подумав еще раз, я отказался от собственного желания — сомневаюсь, что мне действительно хотелось знать, как на самом деле выглядит наш таинственный гость. Особенно после увиденного в долине неподалеку от замка Форг.
“Валун”, перекрывший нам путь к свободе, наверняка был кем-то из чудовищного зоопарка эрветов, либо же это неудачный эксперимент Коммутацис, вырвавшийся на свободу. Как бы то ни было, в открытом столкновении с этой тварью нам точно конец. Будь тут Восьмой полк в полном составе! Со всеми его боевыми машинами и артиллерийскими установками, взводами аркебузиров, в конце концов! Такая мощь остановила бы любого врага, не то, что кучка истощенных разведчиков!
— Вы слышите? — спросил Мальвер, подняв указательный палец. — Что-то изменилось!
Я постарался напрячь слух, и действительно! Тяжелое дыхание чудовища как будто стало немного тише, да и темп его слегка ускорился. Не веря своему счастью, я аккуратно приподнял голову над кромкой нашей ложбины. Пока что “валун” оставался на месте, однако я заметил в темноте какое-то шевеление — будто эта тварь пытается аккуратно развернуться, не соскользнув лапой в многочисленные овражки.