– Она жива, – сказала Сабрина. – Но больше я ничего не знаю. Она не дышала, когда ее вытащили на берег. Я привела ее в чувство, но она бредила. Возможно, это временное повреждение мозговой деятельности или… как я уже говорила вчера вечером, любое перенапряжение и чрезмерные физические нагрузки очень опасны.
– А вы считаете, что мы не должны были ничего делать? – возразил я ей. – Просто стоять и наблюдать, как они умирают? Или сказать им, что мы очень хотели бы помочь, но не можем, потому что нам запретил доктор?
– Нет, я совсем не это хотела сказать. Я пыталась вам объяснить, что нестабильное физическое состояние Харпер перед тяжелыми нагрузками и кислородным голоданием могло усугубить уже имевшиеся повреждения, и поэтому поставить точный диагноз стало намного труднее.
– Хорошо. Раз уж об этом зашла речь… – Я сделал глубокий вдох и потер виски, пытаясь справиться с жуткой головной болью. Сабрина спасла несколько дюжин жизней и, судя по ее виду, вообще не спала ночью. – Послушайте, я себя кошмарно чувствую, и меня мучает вопрос, правильные ли решения я принимал ночью.
– Скорее всего, это моя вина. То, что мне пришлось делать, – не совсем моя область деятельности.
– Ладно. Вы могли бы… немного поработать над тем, как следует себя вести с пациентами.
– Я не занимаюсь пациентами.
– Да, я уже понял. И какова ваша специализация?
Доктор отвернулась и отошла от костра.
– Думаю, вам необходимо что-нибудь съесть, а потом отдохнуть еще немного, – сказала она, не ответив на мой вопрос.
– Сэндвич и сон. Мне нравится. – Я окинул взглядом берег и прислушался, но ничего не услышал. – А где кавалерия?
– Какая кавалерия?
– Ну, вы понимаете… вертолеты, спасательные службы… Они уже должны быть здесь.
– Я никого не видела.
– Вы шутите?
– Поверьте, я говорю правду.
Я понял, что общение с людьми было не самой сильной стороной Сабрины; видимо, по этой причине она и не являлась практикующим врачом, как сама мне сказала. Впрочем, на настоящий момент загадка этой женщины была не самой главной вещью в жизни.
Я подумал, что, возможно, спасательные отряды разбили лагерь около носовой части упавшего самолета. Он потерпел крушение почти двенадцать часов назад – и здесь обязательно кто-то должен был появиться. В суматохе вчерашнего вечера и ночи я оставил свой мобильный телефон в кармане, и теперь лишь убедился в том, что и так уже знал: он не работал.
– Я схожу проверю, как там дела с другим обломком, и добуду еды. Вам принести что-нибудь? – предложил я Сабрине.
– Да, пожалуйста. Пол-литровую бутылку воды и полный обед, в идеале на тысячу калорий: пятьдесят процентов углеводов, тридцать протеина, а остальные двадцать – жиры, – усмехнулась та. – Желательно с минимальными добавками и не прошедших обработку.
– Отлично.
– Я могу добавить еще параметры, если это вам поможет.
– Нет-нет, я все понял.
Я шел по тропинке в лесу, по которой вчера мы бежали с Харпер. Она уже тогда была без сил. Мне бы следовало понять это и не просить ее плыть с нами в самолет. Я оглянулся на нее, когда вызывал добровольцев, практически не подумав. После произнесенной мной речи получилось так, будто я заставил ее согласиться, выставив перед всеми. Так что, если с ней произойдет что-нибудь плохое, это будет следствием моей ошибки. Чувство вины давило мне на плечи, буквально прижимая к земле и мешая двигаться вперед.
Неожиданно я услышал впереди крики и увидел около двух дюжин людей, которые столпились около аварийного трапа, ведущего к двери в кабину.
– Это наша еда! – крикнул один из них.
Я узнал голос пьяного ублюдка с места 2Д. Он стоял у трапа, кричал и отталкивал от него людей.
– Мы за нее заплатили! – Он наставил палец в лицо мужчины, который стоял перед ним. – В стоимость билетов первого и бизнес-класса входит эта еда. Ешьте то, что предназначено для экономкласса. Я слышал, что он около озера.
Я не особо колебался: мне сразу пришла в голову мысль, что для разнообразия будет приятно принять легкое решение.
Не говоря ни слова, я пробрался сквозь толпу к трапу.
– Ты!.. – фыркнул 2Д перед тем, как я изо всех сил врезал ему по морде.
Он упал спиной на трап, взлетел в воздух и снова неуклюже рухнул, но уже в следующее мгновение вскочил и бросился на меня. Я остановил его новым ударом в лицо, который отбросил его назад, на сей раз под углом, и он скатился с трапа на землю.