Марина намазала мне лодыжку обезболивающей мазью и туго забинтовала. Доковыляв потихоньку до стоянки, я сняла сигнализацию, забросила на заднее сиденье сумку и вдруг услышала из-за спины:
— Как поедешь-то?
— Да нормально поеду, — я скорчила зверскую рожу, пользуясь тем, что Никита не видит. — Нога левая. Коробка автомат.
— Ясно… А я хотел предложить подвезти. То есть довезти.
— В смысле? — я слегка выпала в осадок. — Меня довезти? На моей машине?
— Ну да. А что? Ну и самому заодно в город доехать. Моя в ремонте.
— Ну так бы и говорил. А то «как поедешь». Садись.
Устроившись на пассажирском сиденье, Никита сразу же уткнулся в телефон. С одной стороны, меня это устраивало, потому что разговаривать с ним никакого желания не было. Пожалуй, ни один из мужчин, попавшихся на пути за последние годы, не вызывал такого отторжения. Именно отторжения, а не раздражения или неприязни. С первого взгляда. С другой…
Я поймала себя на том, что злюсь. Мелко и мусорно, как рассыпанная крупа-сечка.
Ты что, парень, в такси сел? Да еще с таким подкатом: мол, давай довезу тебя. Хоть бы из вежливости пару слов сказал. Ну не знаю, о погоде, о природе.
— Тебе вообще куда надо? — спохватилась я, проехав по Киевскому шоссе километров двадцать. — Я на КАД, а потом по скоростному на Ваську.
— Ну и отлично, — не отрываясь от экрана, пробормотал Никита. — У метро какого-нибудь выкинешь.
Прекрасно!
Возникло желание выкинуть его немедленно, в чистом поле. На автобусе до Гатчины доедешь, придурок, а там электрички ходят. Или маршрутки — прямо до метро.
И по контрасту вдруг всплыло, как после самого первого прыжка меня подвез Костя. Вот уж о ком совсем не хотелось вспоминать, но всё в Сиворицах было связано с ним, как ни крути. Конечно, никто не мешал поехать на другой базовый аэродром клуба, Куммолово или Валькирию, но там я ни разу не прыгала и никого не знала.
Тогда, двенадцать лет назад, я стояла на остановке, надутая восторгом, как купол парашюта воздухом. Даже то, что автобус ушел из-под носа, а следующего предстояло ждать почти час, не могло испортить настроения.
— Подвезти? — рядом притормозил синий Субару.
Сначала я отчаянно стеснялась — ну как же, небожитель снизошел до дурочки-неумехи. Но Косте удалось меня разговорить. С ним вообще было легко, одна улыбка чего стоила. Впрочем, болтали мы исключительно на парашютную тему. Он рассказывал о типичных ошибках новичков, об «особых случаях», как называют внештатные ситуации, о всяких забавных мелочах. И я призналась, что мечтала о прыжках с детства.
— А ты молодец, Эра, не испугалась, — кивнул он. — Хотя девчонки в этом деле обычно смелее парней. Если уж решились, то редко тормозят.
Я не стала говорить, что девчонкам, наверно, страшнее получить пинка от симпатичного парня, чем сделать шаг в бездну. Ну, во всяком случае, мне — точно.
— Еще приедешь?
— Да хотелось бы, — замялась я.
— Если надумаешь заняться всерьез, запишись на программу AFF. Это ускоренное обучение спортивным прыжкам. Стоит недешево, но… того стоит. Только к Чернову. Мужик жесткий, но инструктор уровня бог. Я сам у него учился. Мне тогда еще шестнадцати не было.
Я и не заметила, как мы оказались в городе, а потом на Среднем, у моего дома.
— Послушай… — заглушив двигатель, Костя повернулся ко мне. — Не хочешь куда-нибудь сходить завтра вечером?
— Извини, но… у меня…
Он мне, конечно, понравился, но не до такой степени, и я не знала, как лучше отказать. «У меня есть парень»? «Я несвободна»? Все это звучало по-киношному, глупо до оскомины.
— Понял, — вздохнул Костя. — У тебя кто-то есть. Было бы странно, если б нет. Ну ладно, что делать. Рад был познакомиться. Думаю, еще увидимся. Не забудь, если пойдешь на программу, то только к Чернову.
От этого разговора осталось легкое послевкусие досады. Нет, это был не выбор. Тогда — точно нет. Но все равно стало немного жаль…
— Приехали, — я притормозила перед домом родителей. — Дойдешь сам до метро?
Никита оторвался от телефона, посмотрел в окно.
— Да, конечно. Спасибо.
Выйдя из машины, он даже не обернулся, пошел в сторону «Василеостровской». Моя злость распухла, как зефирка, брошенная в кофе. Хорошо хоть машину не шваркнула, пока заползала в подворотню. Загнала в гараж, зашла к родителям за Димкой. Очень старалась не хромать, но мама все равно заметила и устроила истерику, хотя я и уверяла, что споткнулась вот прямо здесь, во дворе. Уже дома, заглянув в телефон, я нашла в почте письмо, где отправителем значился Никита Мухин.