– Никто не погибнет, – снисходительно отмахнулся от него Нифрон, словно разговаривал с дурачком.
Рэйт шагнул к нему.
– Попытка захватить одну из самых неприступных крепостей в мире с помощью пахарей, вооруженных мотыгами, непременно приведет к гибели людей. Многих людей. – Рэйт повернулся к вождям. – Вы ведь бывали в Алон-Ристе? – Он указал на Нифрона. – Разве там не полно воинов-фрэев, таких же, как он? Нападать на Алон-Рист – все равно что разворошить осиное гнездо. Только эти осы не просто покусают, они отрубят вам головы очень острыми бронзовыми мечами, укрывшись за толстыми щитами.
Персефона внимательно слушала.
Что ж, уже кое-что.
– Я не прошу никого из вас вступать в битву, – произнес Нифрон, обращаясь скорее к Персефоне, чем к Рэйту. – Вашим людям не придется даже близко подходить к Ристу. Они потребуются мне лишь для видимости, так сказать, в качестве гарнира к основному блюду. – Фрэй прошелся туда-сюда по двору. – Эта крепость – мой дом. Она принадлежит мне. Мой отец был главой племени инстарья, которые веками жили в Алон-Ристе, и верховным командующим всех западных застав. Этот пост обычно переходит от отца к сыну, а значит, я – правитель Риста.
– Но фэйн, вождь твоего народа, победил твоего отца и назначил на этот пост кого-то другого, верно? – спросил Тэган из клана Уоррик.
Спасибо, Тэган. Хорошо, что хоть кто-то слушает.
– Да, верно, – кивнул Нифрон. – Но мои соплеменники недолюбливают того фрэя. Инстарья веками подвергались дурному обращению. Их безвинно сослали на окраины наших земель и сделали изгоями. Им нужен вождь, который понимает их интересы и сможет восстановить справедливость. – Нифрон вздохнул. – Я уже давно вынашиваю этот план. Я знаю, как захватить Алон-Рист, не погубив ни одной жизни.
– Невозможно, – возразил Рэйт. – Нам нужно…
Нифрон закатил глаза.
– Позволь мне объяснить, почему нам следует атаковать немедленно. Я постараюсь говорить простыми предложениями и употреблять только короткие слова. Прямо сейчас фэйн собирает войска. Он лично поведет армию к границе, чтобы вступить с нами в бой. Его лучшие бойцы – мои собратья-инстарья, и они находятся в Алон-Ристе. Инстарья – величайшие воины в мире; без них у фэйна, считай, нет армии. Я намереваюсь украсть его силу, но нам нужно торопиться. Мы не можем позволить Лотиану первым достичь Алон-Риста. – Нифрон подошел ближе к Персефоне. – Я могу вывести из войны всех инстарья от Эрванона до Мэредида, что значительно ослабит фэйна. У него не останется войска, чтобы сражаться с нами.
– Инстарья будут биться за нас? – спросил Сигель.
Нифрон посмотрел на вождя гула-рхунов как на неразумного ребенка.
– Конечно, нет. Фрэям запрещено убивать фрэев, но если вы поступите так, как я скажу, они не станут убивать и рхунов. Без поддержки воинов-инстарья фэйну придется обучить новое войско. А это, – он указал на Рэйта, не удостоив того даже взглядом, – даст нам время, чтобы выковать мечи. Кроме того, за стенами Риста есть то, что поможет нам более эффективно подготовиться к битве. – Нифрон принялся загибать пальцы: – Инструменты и мастерские, кров и еда. Все, что необходимо для организации боевой силы, которой предстоит столкнуться с войском фэйна.
– И как же мы захватим крепость? – поинтересовался Тэган.
– Предоставьте это мне.
– В том-то и загвоздка, – вновь заговорил Рэйт. – Ты хочешь, чтобы мы доверились тебе?
Нифрон устало провел рукой по лицу.
– У тебя нет оснований для опасений. Ни один рхун не пострадает. Вы подойдете к Ристу не ближе чем на четверть мили. Мы с галантами займемся крепостью. Мне просто нужно, чтобы вы находились неподалеку.
– Ты уверен, что рхунам не придется сражаться? – спросила Персефона.
– Уверен. Я хочу, чтобы вы и ваши люди встали вдоль теснины на реке Берн в землях Дьюрии. Разве я многого прошу?
Персефона обернулась к Рэйту.
– Не слушай его, – предостерег ее Рэйт. – Чистой воды безумие. Он не сможет с семью воинами захватить огромную крепость. Либо он заблуждается, либо это ловушка. Давай дождемся оружия. Пусть у нас будет хотя бы тысяча мечей и щитов. – Он повернулся к Морозу. – Сколько это займет времени?
Гном шумно выдохнул и расправил усы и бороду, прежде чем заговорить.