Тэш и Брин, пригнувшись, прошли под аркой, спустились по лестнице и оказались в узком извилистом проходе. Верхняя часть стен была сложена из кирпича, а нижняя – из натурального камня. Проход уходил вниз, под скалу; Тэшу стало немного не по себе, но он отбросил тревожные мысли. Ему наконец-то удалось остаться с Брин наедине – чего еще желать?
– Тебе уже сделали доспехи? – поинтересовалась девушка.
Она сняла со стены факел и направилась вниз по лестнице.
– Нет.
– Ты так и не смог найти Роан?
– Да нет, нашел. Говорят, нужно подождать. Не знаю, почему.
На самом деле Тэш знал. Роан объяснила, что через несколько месяцев они ему станут малы. Он – единственный, кто способен сражаться с Сэбеком, они провели уже двенадцать поединков, но почему-то считается, что Тэш еще слишком молод для доспехов. Рассказывать такое Брин ему было неловко.
– Ты спускалась сюда одна? Не страшно?
Брин пожала плечами.
– Бывало и страшнее. Я ходила с Персефоной в Нэйт, и должна тебе сказать, гномы умеют глубоко копать. Так что это подземелье – ерунда.
– Да, точно, ты ведь сражалась с рэйо. После такого прогулка по подземелью – сущие пустяки.
Брин, взмахнув факелом, подожгла комок паутины.
– Честно говоря, было немножко страшно, но сейчас-то я не одна, со мной Тэчлиор, который двенадцать раз выходил на бой против Сэбека и получил лишь одну царапину.
Она наблюдала за мной!
– Кстати про страхи, – вспомнил Тэш. – Рэйо больше не приходил?
– Нет, только в тот раз.
Брин остановилась в конце узкого коридора перед открытой дверью, за ней оказалась маленькая комнатка. На земляном полу лежала сухая солома. Брин смотрела на нее так, словно пыталась собраться с мыслями.
У Тэша возникла идея. Не так много мест в городе, где двое молодых людей могут побыть наедине.
Он вошел в комнату.
– Ничего страшного здесь нет. Не о чем волноваться, видишь?
Брин стояла в коридоре и тревожно смотрела на него, закусив нижнюю губу.
Тэш потрогал рукой стену.
– Камень сухой. – Он принюхался. – Плесенью не пахнет. Здесь гораздо лучше, чем у меня дома в Дьюрии.
Брин вставила факел в зажим на стене и мелкими шажками вошла в комнату.
Дыхание Тэша участилось. Он положил руки ей на бедра и притянул к себе. Она вся дрожала; он тоже. Ее губы оказались в дюйме от его губ. Тэш обнял ее крепче. Брин закрыла глаза, и когда их губы соприкоснулись, подалась вперед, прижавшись к нему.
Тэш никогда раньше не целовался с девушкой. От прикосновения ее губ все мысли куда-то улетучились.
Наставники по воинскому искусству учили его жить текущим мгновением, не думать ни о прошлом, ни о будущем. Как оказалось, не такое уж простое дело. Слишком многое осталось в прошлом, слишком многое грядет в будущем, и запретить себе думать об этом так же трудно, как забыть о собственном существовании. Тэш не верил, что ему когда-нибудь удастся достичь нужного состояния, – до поцелуя с Брин. На один безупречный миг он забыл обо всем на свете. Он мог бы провести так час или день, целуя ее, наслаждаясь запахом ее кожи и волос.
Не верю, что это не сон.
Их ноги подкосились, и они опустились на солому. Тэш запоздало удивился, как ему хватает воздуха, чтобы дышать, но мысль мелькнула и улетучилась, невесомая, словно паутинка.
Внезапно все изменилось.
Брин прервала поцелуй и оттолкнула его.
Что я сделал не так? Она подумала, я нарочно заставил ее лечь на пол? Она решила, что я…
– Я не хотел… – принялся извиняться Тэш, но, заметив ужас на ее лице, осекся.
Брин была до смерти напугана, однако причиной ее страха оказался вовсе не он.
Девушка подбежала к двери, вынула факел из зажима и осветила пол.
– Смотри.
От их движений солома на полу немного сдвинулась. В мерцающем свете Тэш и Брин отчетливо увидели знакомый трехпалый след когтистой лапы.
Глава 12
Свидетель
Алон-Рист был четвертым фэйном, первым из племени инстарья и первым мужчиной, который правил Эрианом. Он пришел к власти во время Дхергской войны, после того как фэйн Гхика из асендвэйр погибла в первом же сражении, и в течение пяти темных лет вел изнурительную войну против дхергов. Алон-Рист – единственный фэйн, похороненный западнее реки Нидвальден. Крепость, носящая его имя, стала его гробницей.
С каждым шагом в воздух поднимались клубы пыли. Не летучая желтая пыль Дьюрии: ассику Сури покрывал белесый налет, делающий все вокруг тусклым и серым. В этих краях грязь светлая, а воздух – спертый. Даже свежий весенний ветерок не приносил Сури облегчения. Девочку снедала черная тоска, и причиной тому была вовсе не погода.