Яркий свет встречных фар ослепил Прямо из подворотни навстречу нашей машине выехала полиция. Вероятно, моя мертвая машина без опознавательных знаков прямо посередине дороги привлекла внимание. Минута объяснений, пара убедительных, хрустящих аргументов, и всесильные стражи порядка уже сопровождали меня с моей «поклажей» к месту ее постоянного проживания (благо, у девушки оказалась сумочка с паспортом).
Дверь открыла пожилая благообразная старушка, одетая в темное платье и высокие тапочки на потертом меху. На вид ей было далеко за 80. Но сейчас она была встревожена и растеряна, в квартире пахло валерьянкой.
- Оленька! - вскрикнула она, увидев прозрачную девушку. Только при свете я заметила, что кожа девушки стала почти серой, и казалось, что она настолько худа, что сейчас растворится в воздухе.
Старушка подхватила несчастную и увела ее в ванну. Около 40 минут они не выходили, шумела вода.
В соседней комнате горел ночник и спала маленькая девочка. Я аккуратно присела на кухне, стараясь не шуметь.
Наконец, Ольга вышла на кухню, присела и улыбнулась как-то жалостливо.
- Вы кто?
- Я? Я Наталья, я подобрала вас на улице.
- Ничего не помню... - она потерянно покачала головой и прикрыла глаза рукой - Я хочу спать... - затем встала и ушла в комнату. Я осторожно пошла за ней. Но она заметила меня, привычным жестом достала из шкафа чистое постельное белье и, не оглядываясь, протянула мне. Потом подошла к дивану, расстелила постель для себя, и упала в сон. Когда, наконец, бабка вернулась, мы сели пить чай.
Старушка выставила на стол немудреное угощение - варенье и черный хлеб. Но я так давно не ела, что даже эта еда казалось мне изысканно вкусной. Откусывая огромные куски черного хлеба, капая вареньем на руки, я рассматривала хозяйку Она принадлежала к той породе бабушек, которые всегда в одном и том же мудром и хлопотливом старческом возрасте. Неожиданно яркие глаза и лучики морщинок от глаз выдавали в ней на редкость доброго и участливого человека.
- Как хорошо, что вы Олечку мне вернули, это дочка моя - она нежно погладила меня по руке.
- А что с ней случилась?
Бабушка вздохнула:
- Больна она, сейчас расскажу тебе.
Она принесла старый альбом с фотографиями. И открыла мне одну из последних страниц. На выцветшей советской фотографии была запечатлена образцовая семья советских ученых: муж - профессор и добропорядочная жена с маленькой дочкой.
- Вот это Федечка, а это я, а это Оленька! - нежно погладила фотографию старушка.
- Я бы хотела, чтобы она была моей настоящей дочерью. Но она приемная дочь. Вот ее мать! - и Владлена Карповна (так удивительно звали старушку) перелистнула страницу.
На меня смотрела молодая красивая женщина в шляпе с широкими полями и богатым лисьим воротником.
- Кто она?
- Ее родители Шевко. В те годы Елена и Дмитрий Шевко были уважаемыми учеными. Они с моим мужем параллельно работали над изучением Великого Озера. И иногда сталкивались на различных конференциях. Между ними даже существовала некая конкуренция в виде научных споров. Их девочке было всего три года, и врачи поставили ей страшный диагноз «умственная отсталость». Профессор не был готов к испытаниям, его жена не мыслила себя вне науки, в хлопотах о нездоровом и бесперспективном ребенке. Они не захотели позорить свою фамилию ребенком с таким диагнозом. И, используя связи, отдали девочку в детский дом. Федя случайно узнал. Его сестра работала в том детском доме поварихой. Он знал Олю раньше, когда родители еще не догадывались о ее диагнозе, наряжали в красивые платья и хвастались ребенком при каждом случае.
Мой муж пару раз приходил к сестре, и видел брошенную девочку. С каждым днем она мрачнела все больше, и казалось, что скоро совсем растает. Она перестала ходить и есть. Мой муж несколько раз пытался поговорить с ее отцом о том, что дочь нужно забрать домой. Но тот не хотел слушать. Увидев однажды девочку во дворе детского дома, мой Феденька подошел и присел рядом с ней. Малышка посмотрела на него своими ясными васильковыми глазами и вдруг улыбнулась. И ее эта лучезарная улыбка на изможденном и худом лице сверкнула как солнышко.
Муж забрал ее домой и сказал мне:
- Жена, я решил взять этого ребенка, потому что в ней душа, чистая и светлая. И мне все равно, чья это дочь, и какие между нами научные споры. Прими ее как дочь, ведь своих детей у нас нет. И никогда больше не вспоминай о тех, кто ее оставил.