- Чего сидишь, принеси воды коням - окрикнул задумавшуюся дочь отец, заходя в юрту и отряхивая ноги и полы одежды от снега.
Вышла Юлга во двор и - вдруг сердце защемило. Невыносимая боль давит как тяжелый камень, дышать не дает. Руками над водой провела и страшную картину увидела: рысь напала на охотника, треплет его, не дает достать нож...
Вскинулась в лес, на опушке руками взмахнула да белой птицей и взлетела, кинулась в самую чащу, искать любимого.
Глава 27. Схватка
Алай медленно ступал по топкому снегу, стараясь не дышать. Он чувствовал, что рысь где-то совсем рядом, видит его и готовит нападение так же, как он. В руках, закоченевших от холода, уверенно лежала стрела, натянутая на тетиву лука. Главное, чтобы он успел заметить ее первым. Тогда их шансы будут равны.
Молодой охотник старался уловить ее дыхание, подражая ему, проникнуть взглядом в самые потаенные места на деревьях, где могла прятаться рысь. Вот, ему показалось, что дрогнула ветка, и стрела мгновенно вонзилась в замерзший ствол дерева. Вот с другой стороны упала охапка снега с нижней широкой елистой лапы. И он отправил стрелу туда.
Нарим чувствовала, как стучит его сердце, как нервное напряжение путает мысли и застилает его мозг ужасом. Она знала, что нужно продержать его так в неведении еще пару минут, и он дрогнет. А такой противник - легкая добыча.
Она смотрела на него спокойно и тихо. Он не мог ее видеть, и она бесшумно перемещалась с ветки на ветку, намеренно роняя снег и шурша ветками. Она была быстрее его быстрого взгляда, умнее и опытнее его немногих 20 лет. Но она не собиралась просто уходить. Нарим знала, что этот молодой самовлюбленный охотник не остановится, пока не убьет рысь. И она не хотела, чтобы этой добычей стал ее неопытный сын. Он всего несколько дней как обрел новый облик, он еще не умел много, и преследователи ему сейчас были не нужны.
Еще несколько стрел просвистело недалеко от того места, где стояла она. Но это было уже не важно. Она уже переместилась на тонкую ветку прямо над головой охотника, уже прижала уши и собрала всю силу для одного смертельного прыжка.
Алай вдруг почувствовал, как смерть зависла над ним, ледяным холодом пронзив все его тело. Он поднял глаза, понимая уже свое бессилие. И увидел ее яркие желтые глаза - глаза смерти, безразличные и полные силы.
Рысь в одно движение опустилась ему на спину и вонзила острые когти в спину. Жертва лишь успела перевернуться на снегу, чтобы скинуть хищника. Но ничего не получалось. Она была слишком тяжелой и слишком сильной. Тогда он с трудом вытащил нож и попробовал достать ее. Но все было тщетно. Еще один рывок ее когтей, и это было бы последнее его мгновение. Он закрыл глаза, ожидая смерти, ведь рыси убивают мгновенно.
В этот момент что-то белое мелькнуло у него перед глазами, словно отгородило его от занесенного удара клыков. Брызнула кровь, и на мгновение хватка ослабла, он сильнее сжал нож и ударил как можно глубже, в самое сердце хищника. Он не знал, попал ли нож в цель.
Смерть не пришла. Вдруг он перестал слышать злое шипение свирепой кошки, перестал ощущать ее вес на своей груди, вокруг стояла полная тишина. Может я умер - подумал Алай, и открыл глаза.
Рыси не было. Она исчезла также мгновенно, как и появилась. Никого не было, только лук и стрелы валялись на кровавом снегу, где только что была кровавая расправа.
Алай поднял свое оружие и повернул домой. Значит, сегодня не день его смерти.
А под елью, невидимая ни для кого, белая птица на белом снегу лежала, истекая кровью.
Юлга ни минуты не задумывалась о том, чтобы пожертвовать собой ради любимого и бросилась в самый жар отчаянной схватки, преградив собой тело любимого. Рысь вонзила в нее острые клыки, оторвав крыло. Бросила тело птицы на снег, и ушла...
Глава 28. Предательство
Юлга пролежала в бреду и лихорадке много недель. Он не приходил к ней. Не приносил ей привычных цветов, не бросал в окно камушки. Она шептала в бреду его имя и искала его руку.
Старухи мазали снадобьями, прикладывали полотенца с отварами, читали заклинания. Однажды только пришел к ней Великий Отец. Больно и тяжело ему было видеть умирающую дочь. Пришел, посидел у изголовья, приложил свою широкую ладонь на голову девушки и прошептал самое сильное заклятье, которое знал.
Дочь встрепенулась, открыла замутненные глаза, и в бреду снова начала звать суженного. Отец слушал долго и тихо. Встал и ушел.
Через неделю Юлге стало лучше, рука зажила, и раны затянулись, вернулся рассудок и тоска по любимому, который так и не пришел к ней.